Врата в бессознательное: Набоков плюс - [24]
Возможно, бунтарство, побег из 1 семантического поля, является точкой самоизменения, по В. С. Библеру, т. е. «мутационной точкой, а не просто пиком развития. ‹…› Приходится говорить о переходе от одной неповторимой культуры к другой, но не о простом развитии ‹…› о переходе к другой логике развития» [15;64].
И тогда топос бессознательного, взятый в его целостности, а точнее, маршруты, не есть ли «проекционное совмещение мутационных точек» [15;65]?
В целом подгруппа 1а жанров архаического фольклора тяготеет к выходу из своего семантического поля (1–4 шага), а подгруппа 1б, наоборот, тяготеет к «застою» (О маршрут).
Чем отличаются друг от друга такие краткие мудрые высказывания, как пословицы и афоризмы? Выражения народной мудрости по сравнению с авторскими высказываниями еще реже предпочитают промежуточные поля основным и 2 поле остальным, зато не так редко избирают 1, 3 и 4 поля (в 1-ой, «социальной», позиции). А во 2-ой, «внутренней», позиции авторские афоризмы избегают все поля, связанные с магической 4-кой, в отличие от народных пословиц. (Составители сборников афоризмов ориентируются на мыслителей, а не игроков, манипуляторов или мечтателей?)
А напоминают жанр пословиц, т. е. «народных афоризмов», афоризмы авторские тем, что в отличие от других жанров художественной литературы из большой и разнородной подгруппы 3а, не так редко имеют 0 маршрут. (Возможно, отбор составителями высказываний из текстов для будущих афоризмов и происходит по принципу «малых шагов»? Это «форма, которая, не гоняясь за целым, придает ценность каждому мгновению» [108;492].)
Графоманы-частушечники: как их опознать
Графоманские частушки рассудочны — в отличие от других жанров 2 группы (современного фольклора). В нашей коллекции есть замечательные примеры эрзац-частушек, вовсе не похожих на настоящие. Эти выморочные стихи больше напоминают правила дорожного движения:
и поражают авторитаризмом:
Здесь не так редко встречается 3 стадия субъектности (см. Таблицу № 15), т. е. переход от одной архаичной реальности к другой, одного типа персонажа к иному (например, за сорванной маской мага обнаруживается лицо лжеца). Да, именно здесь мы опознаем насильственный, объектный резкий переход из поля в поле! (См. Таблицу № 16.) Т. е. не сам слушатель плавно переходит, а его рывком, «за шкирку» перетаскивают туда, куда неумелому автору надо.
В хороших частушках для детей все тоньше, гуманней, субъектней. И в нескладушках. И, тем более, в садистских стишках — психотерапевтическом жанре. А вот современные небылицы по этому параметру схожи с графоманскими частушками! Именно небылицы с 3 стадией оказались самыми бездарными. Пример:
Жанр не виноват: в нем водятся и шедевры:
Удачные небылицы имеют другие стадии субъектности (та, что приведена в качестве примера — на 4 стадии, т. е. несмотря на всю народность-лапидарность ведет читателя из 4 в 2–3 поле). А уж нескладушки и садистские стишки и вовсе сложны: 5–6 стадии имеют чаще, чем предыдущие, тогда как остальные жанры этой подгруппы, наоборот, чаще имеют 1–4 стадии субъектности, чем 5–6. Это неудивительно: и нескладушки, и садистские стишки — детища последней трети прошлого века, первоначально, совсем недавно, были авторскими, а потом пошли в народ.
Частушки графоманские в 1-ой, «социальной», позиции чаще качественных товарок предпочитают поля, связанные с 4-кой (т. е. манипуляцию в том или ином виде) остальным полям; во 2-ой же, «внутренней», позиции они стараются избегать ответственного 2 поля, в отличие от хороших частушек, которые, наоборот, больше тяготеют ко 2 полю, а не другим, т. е. рефлексивны и ответственны.
Если нескладушки не так редко имеют максимальный маршрут, чем остальные жанры группы (наиболее изощренный жанр?); то графоманские частушки, наоборот, не имеют максимально длинного маршрута в отличие от остальных жанров группы, и доля длинных маршрутов у них меньше. Частушки в целом выделяются наличием 0 маршрута (как неким архаичным компонентом?)
Современный фольклор, судя по показателям таблиц, довольно удачно стилизуется под архаичный (и только в графоманских частушках это не удается).
Небывальщина: ложь или магия?
Небылицы, в отличие от некоторых других жанров, предпочитают необманные, неигровые — «честные» семантические поля! Парадокс? Небылица, вроде бы, обязана обманывать? Или просто показывать иную картину мира? С непривычными свойствами. Волшебными?
Вспомним, что 3-ка — иногда не столько ложь, сколько неверие. А небылица должна быть убедительной: слушатель должен как бы поверить в ту необычную реальность, которую она показывает.
Цель пособия — развитие способности детей налаживать общение с окружающими людьми. В ходе «диалогов о культуре» происходит развитие коммуникативных способностей детей.Книга адресована педагогам дошкольных учреждений, родителям, гувернерам.
Кабачек О.Л. «Топос и хронос бессознательного: новые открытия». Научно-популярное издание. Продолжение книги «Топос и хронос бессознательного: междисциплинарное исследование». Книга об искусстве и о бессознательном: одно изучается через другое. По-новому описана структура бессознательного и его феномены. Издание будет интересно психологам, психотерапевтам, психиатрам, филологам и всем, интересующимся проблемами бессознательного и художественной литературой. Автор – кандидат психологических наук, лауреат международных литературных конкурсов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В новую книгу волгоградского литератора вошли заметки о членах местного Союза писателей и повесть «Детский портрет на фоне счастливых и грустных времён», в которой рассказывается о том, как литература формирует чувственный мир ребенка. Книга адресована широкому кругу читателей.
«Те, кто читают мой журнал давно, знают, что первые два года я уделяла очень пристальное внимание графоманам — молодёжи, игравшей на сетевых литературных конкурсах и пытавшейся «выбиться в писатели». Многие спрашивали меня, а на что я, собственно, рассчитывала, когда пыталась наладить с ними отношения: вроде бы дилетанты не самого высокого уровня развития, а порой и профаны, плохо владеющие русским языком, не отличающие метафору от склонения, а падеж от эпиграммы. Мне казалось, что косвенным образом я уже неоднократно ответила на этот вопрос, но теперь отвечу на него прямо, поскольку этого требует контекст: я надеялась, что этих людей интересует (или как минимум должен заинтересовать) собственно литературный процесс и что с ними можно будет пообщаться на темы, которые интересны мне самой.
Эта книга рассказывает о том, как на протяжении человеческой истории появилась и параллельно с научными и техническими достижениями цивилизации жила и изменялась в творениях писателей-фантастов разных времён и народов дерзкая мысль о полётах людей за пределы родной Земли, которая подготовила в итоге реальный выход человека в космос. Это необычное и увлекательное путешествие в обозримо далёкое прошлое, обращённое в необозримо далёкое будущее. В ней последовательно передаётся краткое содержание более 150 фантастических произведений, а за основу изложения берутся способы и мотивы, избранные авторами в качестве главных критериев отбора вымышленных космических путешествий.
«В поисках великого может быть» – своего рода подробный конспект лекций по истории зарубежной литературы известного филолога, заслуженного деятеля искусств РФ, профессора ВГИК Владимира Яковлевича Бахмутского (1919-2004). Устное слово определило структуру книги, порой фрагментарность, саму стилистику, далёкую от академичности. Книга охватывает развитие европейской литературы с XII до середины XX века и будет интересна как для студентов гуманитарных факультетов, старшеклассников, готовящихся к поступлению в вузы, так и для широкой аудитории читателей, стремящихся к серьёзному чтению и расширению культурного горизонта.
Расшифровка радиопрограмм известного французского писателя-путешественника Сильвена Тессона (род. 1972), в которых он увлекательно рассуждает об «Илиаде» и «Одиссее», предлагая освежить в памяти школьную программу или же заново взглянуть на произведения древнегреческого мыслителя. «Вспомните то время, когда мы вынуждены были читать эти скучнейшие эпосы. Мы были школьниками – Гомер был в программе. Мы хотели играть на улице. Мы ужасно скучали и смотрели через окно на небо, в котором божественная колесница так ни разу и не показалась.