Врата «Грейвз» - [39]

– Но сегодня утром…

– Я никогда не показываю лодку, пока не закончу ее полностью. Знаю, вы меня поймете, мистер Чарльз, и я правда предоставлю вам возможность первому осмотреть ее. Я повешу на нее записку «Оставлено для мистера Чарльза». К сожалению, я теперь снова должен идти. А лодочка – я закончу ее к понедельнику.

Стэнтон взял меня за рукав и принялся выпроваживать.

Я был совершенно сбит с толку. Стэнтон должен был ждать меня. Когда мы говорили в парке, этот человек показался мне довольно замкнутым, но отнюдь не странным. Потом я вспомнил, что Стэнтон в прошлом был пациентом больницы «Мортон Грейвз». Я не имел понятия о том, каково его душевное состояние и как оно проявляется. Возможно, у него плохо с памятью или же он страдает от раздвоения личности. Это могло объяснить тот специфический способ, которым он вел свои дела, и его неспособность запомнить имена заказчиков Мы почти дошли до двери, когда я снова заговорил:

– А вы не вспомнили Мэри Хопсон и Лизу Анатоль, Роберт?

Стэнтон выпустил мою руку.

– Что вы сказали? – Сузив глаза, он смотрел на меня. – Что вы сказали, мистер Чарльз? – повторил он.

– Когда ранее я упомянул, что вас могла рекомендовать Мэри Хопсон или Лиза Анатоль, вы не смогли их вспомнить. Мне просто стало интересно, не припомнили ли вы их с того времени.

Стэнтон Довольно долго медлил с ответом.

– Нет, я их не припоминаю. Как я уже сказал, я не знаю этих особ. А где вы с ними познакомились, мистер Чарльз?

Более чем прежде я осознал рост и силу Стэнтона. Теперь он казался взволнованным, пожалуй даже, рассерженным.

– Я сам с ними незнаком, – сказал я. Внезапно я почувствовал, что мне надо быть очень осторожным, что я зашел слишком далеко, упомянув имена из списка. – Человек в пабе у Хэм-коммон сказал мне, что лодку надо заказывать у вас. Я интересовался лодками. Когда я его спросил, кто может порекомендовать вашу работу, он упомянул этих Мэри с Лизой. Он сказал, что кто-то из них говорил, что вы строите хорошие лодки. Но это не важно.

Я не сводил глаз с лица Стэнтона. Реакция была бурной. Не оставалось никаких сомнений: эти имена вызвали в нем отклик. Стэнтон явно был взволнован и что-то быстро соображал.

– Нет, это очень интересно, мистер Чарльз. Я никогда не продавал лодок женщинам, ни этим, ни каким-либо еще. Почему же тот человек в пабе так сказал? – Он взглянул мне прямо в глаза. – А он сам со мной знаком?

Я посмотрел на большие мозолистые кулаки Стэнтона.

– Нет, не думаю, что он вас знает. Но я бы на вашем месте не стал об этом беспокоиться, мистер Стэнтон. Без сомнения, это хорошо, что вас рекламируют. Можно сказать, делу это только на пользу.

Я пытался вспомнить все, что знаю о сумасшедших. Этот человек вел себя решительно не так, как раньше.

Стэнтон отступил на шаг и, продолжая изучать мое лицо, ответил:

– Конечно. Хорошо, когда тебя рекламируют, но здесь замешаны какие-то женщины… Когда упоминают твое имя, надо побеспокоиться о том, что за женщина о тебе говорит. Прошу прощения, мистер Чарльз, могу я спросить вас, чем вы занимаетесь? Вы ведь американец, не так ли?

– Я юрист и сейчас живу в Лондоне. Кстати, далеко не каждый может определить, что я американец.

– Нет, вы ошибаетесь, мистер Чарльз. Думаю, это может каждый. И вам нужна лодка. Зачем? – Стэнтон ни на секунду не сводил с меня своего пронизывающего взгляда.

Раздвоение личности. Вот что происходит со Стэнтоном. Он не вполне mom человек, что был утром. И эта, дневная сторона его личности кажется опаснее и умнее.

– О, я… Тут же есть река, и мне может понадобиться лодка. Я начал расспрашивать, и всплыло ваше имя.

– В пабе на Хэм-роуд? – спросил он скептически.

– Да.

Стэнтон продолжал смотреть мне прямо в глаза. Он даже подался вперед и наклонил голову так, чтобы его лицо находилось на уровне с моим, словно бы рассматривая, запоминая его.

– Что ж, я придержу для вас эту лодку, мистер Чарльз, – сказал он наконец. – Она будет готова в понедельник, но сейчас я вынужден с вами попрощаться. Мне нельзя опаздывать на встречу.

Стэнтон шагнул вперед, пока я пятился из мастерской. Потом он закрыл дверь и запер ее изнутри.

Мне ничего не оставалось, как пойти к машине.

Он явно знал эти имена, и их упоминание его встревожило. Это куда-то нас ведет. Теперь он размышляет, знаю ли я, чем они занимаются. Может, он даже думает, что знаю. Внимательно следи за тем, что у тебя за спиной, Чарли, мой мальчик.

Открыв дверь своего номера в половине пятого, я понял по запаху лука и чеснока, что Адриана побывала у меня на кухне. Это было правдой только отчасти: она все еще находилась в крохотной кухне и совсем не старалась сохранять тишину. Ящики гремели, дверцы шкафов стучали, сковорода гремела по горелке. Она не услышала, как я подошел сзади, и была удивлена, увидев, как моя рука протянулась и ухватила кусочек со сковороды, полностью занимавшей ее внимание.

– О Чарльз! Вам повезло, что я уже все нарезала. Иначе вы бы получили нож в руку, будьте уверены.

– Простите. А как получилось, что вы здесь готовите? Вам же надо быть дома к семи, не позже, это правило?

– Я попросила и получила разрешение. Фредди сказал, что встретит меня в «Савойе» в десять. А оттуда отправимся домой. Он передает вам привет, Чарльз.