Враг народа. Академия красных магов - [71]
— Потеря сознания? — не понял я. — От чего?
— Если участник потратит слишком много магических сил, — спокойно пояснил Марк, — и продолжит тратить больше, чем сможет восстановить, то он может потерять сознание от истощения.
— Может, тогда еще и девочке объясните, — подал голос один из метателей столовых ножей, — как сдаваться добровольно…
Роза с досадой стиснула зубы.
— Ты в любом случае этого не увидишь, — фыркнул Генка, — так как будешь без сознания!
— Тишина, — требовательно произнес будущий судья. — Для добровольной сдачи, — как ни в чем не бывало пояснил он, — достаточно поднять обе руки и скрестить их над головой.
Его безмолвный помощник тут же продемонстрировал, как это сделать.
— Все понятно? — спросил Островский, опять обращаясь только ко мне и Розе.
— У нас еще будет реквизит, — сказал я.
— Что за реквизит? — мигом влез Голицын. — С какой магией?
— Без магии, — ответил я. — Мне сказали, что любой предмет без магии можно.
Лёня, стоявший рядом с нами, молча показал на ящики вдоль стены, которые Генка предусмотрительно перетаскал сюда вместе с нашими помощниками, пока я спрашивал у Нины про ментальные щиты. Подойдя к ним, Голицын со своими прихвостнями подозрительно заглянули внутрь и дружно хмыкнули. Следом туда же посмотрели Островский и его помощник — оба если и удивились, вида не подали.
— Можно, — сдержанно подтвердил Марк.
Внезапно сквозь приоткрытые ворота, ведущие на арену, в помещение прорвались взбудораженные крики с трибун — зрители все нетерпеливее ждали поединка.
— Пора начинать, — торжественно произнес Островский.
Забывшись, Роза опять начала нервно вращать браслет на запястье.
— Я хочу, — сказал я, вспоминая совет Нины, — зафиксировать условия победы.
— Думаешь, обманем? — усмехнулся Голицын.
Почти уверен.
— Если побеждаем мы, — я повернулся к нему, — ваш новый спортзал переходит в наше распоряжение на полгода. Каждый день по три часа и все воскресенье. Нам нужен час утром до начала занятий и два вечером перед сном.
— Лучшее время… — проворчал один из метателей ножей, по фамилиям я их так и не разнес.
— Идет, — охотно согласился Голицын. — А с тебя полгода в Спарте без права ее покинуть.
Прозвучало так, будто я получу срок на ближайшие полгода.
— С обязательным исполнением обязанностей моего личного помощника, — добавил он. — Будешь ходить за мной так же, — и ехидно показал на парня в треугольных очках, который в ответ небрежно окинул его взглядом и отвернулся.
— Условия приняты, — чинно сообщил Марк. — А теперь покажите артефакты, которые у вас с собой. В том числе личные.
Два наших соперника тут же полезли в карманы. Один достал крупную брошь с оранжевым камнем, другой — шахматного ферзя из того же камня. Похоже, фирменный Голицынский янтарь обслуживал потребности всех членов Спарты. На поверхности фигурки красовались такие же причудливые символы, как на Генкиной татуировке — очевидно, и роль у них была одна: усиление огня.
Судья и его помощник осмотрели артефакты соперников и повернулись к нам. Я достал из кармана свой антрацит.
— Это что, уголь? — на лице Островского впервые появилось что-то вроде эмоции.
— Да ты точно самородок! — заржал Голицын.
Следом за ним загоготали и оба его прихвостня.
— Тишина, — тут же потребовал Марк.
Вытянув руку, Роза молча показала ему и его помощнику металлические шарики на своем браслете, а затем вытащила из кармана платок и, развернув, протянула им разрисованный Лёней кристалл. Витиеватый узор на поверхности в тусклом свете помещения казался особенно затейливым и сложным.
— Это что? — мгновенно напрягся Голицын.
— Это фрагмент владыки стихий, — тихо ответил парень в треугольных очках, которого я уже посчитал немым.
— А разве можно пользоваться артефактами такого уровня? — в голосе мастера Спарты внезапно мелькнула досада.
— Во-первых, — вдруг раздалось за спиной, — это лишь фрагмент. А во-вторых, на учебном кристалле.
Как и все, я мигом повернул голову. Совершенно бесшумно к нам подошел незнакомый парень лет двадцати на вид в стандартной темно-зеленой форме. В свете местных лампочек его волосы казались золотыми, нахальной челкой спадая на лоб. Болотно-зеленые глаза, похожие на глаза моей новой утренней знакомой, насмешливо смотрели на всех вокруг. Рука небрежно крутила лакированную палку — по толщине как трость, по длине чуть больше ручки молотка. Однако взгляды метателей ножей нервно приклеились к ней, словно там была не палка, а по меньшей мере сабля.
— Тебе чего здесь надо, Белозерский? — бросил Голицын весьма враждебно.
— А что, — невозмутимо отозвался вновь прибывший, — здесь запрещено находиться?
— Ну замечательно, — проворчал Влад, — давайте еще Элементаль и Могильщиков позовем! А потом и Нину, и проведем внеочередное собрание студсовета…
— А чего ты так разволновался? — усмехнулся тот. — Или твои вдруг испугались? — палка сделала легкий выпад в сторону его прихвостней, и те аж поежились. — Никто не обязан принимать вызов менталиста… Тем более один из двух толком и щит ставить не умеет. Показать какой? — парень неожиданно повернулся ко мне.
— Мне это неважно, — ответил я. — Но спасибо.
Птица Сирин поёт в день летнего Солнцестояния – беду несёт или путь к собственному сердцу указывает? Дивья, дочь Мары, просыпается в мире живых, чтобы стать проводницей в тёмный мир для сестёр и брата. Только ли пропавшую со свадьбы невесту предстоит им найти или есть нечто большее, что тянет заглянуть в самую гущу леса мира Нави? Крутится веретено, рукодельницы Доля и Недоля плетут кружева судеб, изящные и неповторимые, а случись на кружеве изъян – вот и загадка для ищущих, как распутать?
Что бы вы сделали, если бы обнаружили злого карлика в своей ванне? В случае Роберта Даркли вы кричите, как девчонка… а затем вас отправляют в путешествие в совершенно другой мир, живущий по ту сторону нашей собственной реальности; мир, где сказки реальны, но не так, как мы привыкли их ожидать. Вышеупомянутый карлик, Румпельштильцхен, сбежал из башни-тюрьмы Тисида, полный решимости завершить зловещий заговор, который он начал так много лет назад. Роберт Дарк, не подозревающий, что он сын Безумного Шляпника, должен сотрудничать с таинственным «Агентством», чтобы преследовать Румпельштильцхена по всему нашему миру и миру Этого мира и раскрыть коварную тайну, которая угрожает погрузить обе реальности в вечный хаос. Дизайн и изображение на обложке предложены англоязычным издательством.
Четвертая, заключительная часть цикла про пионеров-попаданцев. Маахисы и их соседи созданы совместно с Викарти Анатрой.
Алькорта, дочь короля Амбинии, не может сама выбрать себе жениха: по древней традиции рука принцессы, а с нею и трон достанутся победителю Турнира Великого Подвига. Рыжий парень Тристан в компании менестреля-самоучки, говорящего коня и сообразительной помощницы трубочиста отправляется в путь, чтобы сразиться с драконом и доставить ко двору магический Талисман. Между тем коварная княгиня Харибда уже готовит победу своему сыну, а урлы, старые враги Амбинии, замыслили страшную месть.
После трагической гибели всей королевской семьи последний оставшийся в живых, обращённый в вампира, принц Аргус делает заботу о народе своей страны единственным смыслом своего существования. Но судьба приготовила ему нежданный подарок. Он встретил любовь… Это история не о принцах и принцессах, не о вампирах и рыцарях, а о любви и достоинстве, о красоте и неведомых путях судьбы.
Селесте Мортон очень хочется повзрослеть. Как и все девочки, она родилась со множеством родинок, веснушек и родимых пятен, способных определить будущее: ее и близких ей людей, – а с наступлением зрелости появятся новые предсказания и укрепят пророчество. Но вместе с ожиданием приходит и страх – в период «превращения» девочки становятся неотразимы для мужчин. Брат Селесты, Майлс – талантливый чтец будущего, что несвойственно мужчинам, – собирается тренироваться на сестре, чтобы прочитать свою судьбу. Когда Селеста меняется, раскрывается секрет, способный разрушить Майлса, разрушить семью, разрушить все… На что они пойдут, чтобы создать по-настоящему свое будущее?«Созвездия тел» – это смелое, тревожное и трогательное произведение о судьбе женщин в мире, так сильно похожем на наш, но в романе Лоры Мэйлин Уолтер каждая девочка обладает уникальными чертами: по узорам их родимых пятен можно читать будущее.