Врач - [13]

Родился он в семье врачей под Нижним Новгородом. По страшной и нелепой случайности, ночью, возвращаясь на автомобиле «Москвич» с базы отдыха, на трассе они сбиваюсь лося, их заносит в кювет, и оба они умирают на месте. Оставшийся на время отдыха родителей с бабушкой Филипп долго не знал правды. К сожалению, и единственная бабушка умерла через год после трагедии, а Филипп формировался как личность и рос в детском доме, где он и встретил, кстати, свою будущую жену Галину.

Детство Галины не менее трагичное, но чуть более прозаичное. Родилась она в деревне, что в ста километрах от Новгорода. Родители сильно пили, били ребенка, а в какой-то момент органы соцопеки ее у них просто забрали. С тех пор родители дочку не видели, не навещали. Галина сама никогда и никому о них и не рассказывала. Что с ней в итоге произошло, очевидно, что они тоже не знали. Да и интересно ли им? Вряд ли.

Однажды вечером, дело было осенью, когда Филипп уже пришел домой, закупившись пельменями на неделю, он услышал резкий стук о косяк и крики. Поливало как из ведра в тот день, поэтому разглядеть через окно, кого там принесло, он не мог. Тогда Филипп накинул куртку на голову и в домашних трениках на босу ногу вышел к калитке. Женщина стояла под зонтом, слегка промокнув на одну сторону. Оказалось, неспроста. Подойдя ближе к калитке, Филипп увидел мальчика лет семи с зеленым лицом. Мать его пыталась полностью закрыть от дождя, поэтому пожертвовала правой половиной своего уже промокшего тела.

Они быстро забежали в дом, разделись, Филипп налил каждому чай, женщина начала сразу же, хозяин еще не успел поднести кружки ко столу:

– Филипп Аркадьевич, мы к вам, денег в город нет ехать, до получки еще полторы недели, да и ждать нельзя. Температура у него 39, вон весь зеленый стоит, – протирая пухлые щечки мальчика от дождевой воды, проговорила женщина.

– Но я уже не врач, я не…

– Мы все понимаем, а также знаем с мужем, что у вас своего хозяйства нет, поэтому – вот.

Она открыла принесенный с собой пакет, который был полон яиц.

– Еще есть второй пакет с мясом. Тяжело, не дотащила, вы только помогите, места не нахожу, – продолжила мольбы женщина.

Филипп Аркадьевич опустил взгляд и долго смотрел в пол, пил украдкой чай, что-то бубнил себе под нос, потом поднял голову и посмотрел на мальчика. Затем обратился к маме:

– Температура сразу взлетела до 39?

– Да, сразу же, и вот мы к вам.

Филипп походил вокруг ребенка, осмотрел его, взял чистую ложку, положил ребенку на язык и проверил горлышко: «Скажи «а-а-а». Горло воспалено». Затем он взял с полки запылившийся стетоскоп, послушал легкие, сердце, продолжая сидеть в трениках и майке. Почесав щетину рукой, он вынес вердикт:

– Грипп. У меня тут кое-что в аптечке осталось, погодите минутку, пожалуйста.

Он ушел, принес с собой полную коробку таблеток, настоек, ампул, оставшихся в наследство со старой работы. Какие-то таблетки он отдал женщине, проверив дату годности, и наказал пить три раза в день, на четвертый день – сбавлять дозу. Сунул им с собой пачку парацетамола, чтобы температуру сбивать.

Женщина не переставала благодарить Филиппа, на что он говорил: «Не стоит, вот вылечится, тогда скажете». Сначала брать яйца он отказывался, но она просто отказалась их тащить обратно, ссылаясь на то, что очень тяжело, хотя сама же прибежала через полчаса с полным пакетом мяса.

Слухи по поселку о том, что Филипп Аркадьевич принимает на дому, расходились медленно, никто не хотел подставлять Филиппа. Он практически раз в неделю в течение полугода после работы в администрации, где он получил значок «Лучшего сотрудника» за успехи, принимал по пациенту в день на дому.

Местные жители активно участвовали в этой деятельности. Запас его лекарств быстро иссякал, поэтому мужья и жены больных детей периодически заказывали родственникам лекарства, которые можно было купить без рецепта. Или часто сами ездили. Привозили также детишек и из соседних маленьких деревень, коим также было далеко добираться до центра, а уж тем более ждать скорой помощи. Когда дело касается здоровья ребенка, каждый родитель превращается в монстра, способного снести все на своем пути и сделать все невозможно и возможное, чтобы чадо свое уберечь от беды.

Так он прожил вполне счастливые три года после закрытия больницы. В доме у Филиппа Аркадьевича за это время организовалась небольшая подпольная аптека. В особо тяжелых случаях он, конечно, настаивал на том, чтобы ребенка везли в город, но часто он справлялся сам. Того, что он имел у себя дома, вполне хватало. Жизнь заиграла новыми красками, он даже достал свой белый халат и принимал пациентов только в нем. Заменил стекло, которое было расколото пополам, покрасил дом, а вечерами продолжал ходить в администрацию ради стажа. Своих девочек он не забывал, периодически навещая.

Естественно, что его увлеченность «лечебным делом» сказывалась на качестве работы дворником, мойщиком полов. Если раньше он дотошно, педантично вымывал все до каждой пылинки и соринки во всех помещениях и коридорах здания, то теперь он делал только то, что было описано в его трудовом договоре. Когда он с ним ознакомился поближе, оказалось, что 80% из того, что он делал, не было прописано в договоре, поэтому он посчитал, что и не должен ничего этого делать больше впредь.