Впереди — самое лучшее - [7]

Грант довольно кивнул головой.

— Могу я осведомиться: какой маскарадный костюм вы выбрали?

Он по-прежнему спрашивает больше, чем она. Такое положение дел следует поскорее изменить.

— Я и не думала надевать маскарадный костюм, — честно ответила она. Подобная мысль не приходила ей в голову. Она приехала сюда работать, а не разгуливать по вечеринкам.

Ему не верилось, что кто-то сможет, оказавшись здесь во время Марди Грас, не надеть маскарадный наряд.

— Да, но так принято. Все носят.

«Почему бы нам не заняться любовью, Шайен? Все занимаются».

«Я не все, Джефф. Я не хочу вступать с мужчиной в интимные отношения, пока не выйду за него замуж: если ты не уважаешь мое решение, уходи».

И он ушел… прихватив с собой ее сердце.

«О чем это я?» — упрекнула себя Шайен. Она ведь долгие годы не вспоминала о Джеффе Долане. Тщательно запрятала всякое воспоминание о нем, вместе со своим выпускным альбомом, на дно картонной коробки и засунула ее в глубь большого стенного шкафа. Он был ее первой любовью, первым, кому она открыла свое сердце. А он-то лишь хотел насладиться ее грудью… так же, как и прочими сокровенными прелестями.

Шайен рассердилась:

— Пожалуй, я не надену маскарадный костюм единственно из желания выделиться.

«Ну, с этим у нее заминки не будет», — рассудил Грант. С таким лицом и с такой фигурой! И с таким голосом, который рождает воспоминания о выдержанном виски, налитом поверх меда.

— Всему свое время: есть время выделяться и время общности… хотя, должен заметить, вы бы выделялись даже в бесформенном балахоне.

Он понял, что смутил ее, и тактично пошел на попятный. Обычно стесненное положение деловых партнеров лишь подхлестывало его, когда он вел переговоры по приобретению какого-нибудь предприятия. Что же касается личностных отношений, он полагал: пользоваться чужой неловкостью нечестно.

Грант вынул небольшую книжечку из внутреннего кармана пиджака. Интерес, что тут же появился в ее глазах, не остался незамеченным. На страничке, уже наполовину исписанной, он набросал несколько слов.

— Я приглашу портного, чтобы он подобрал для вас маскарадный костюм на сегодняшний вечер.

Если она поддастся обаянию О’Хара, напомнила себе Шайен, это скажется на статье. А единственное влияние на свою работу, которое она признавала, было ее собственное. Да еще она, строго говоря, в долгу перед ним. Она ведь в гостинице остановилась под его именем. Свободных номеров на время карнавала не было, но О’Хара постоянно держал за собой в «Мэджести» два номера люкс на случай, если ему захочется остаться в городе, повеселиться здесь на празднике, а не ехать к себе на остров.

— Это не обязательно… — начала она было возражать.

Он отмахнулся.

— О нет, это необходимо. Вам уж не достать ничего подходящего — слишком поздно. — Бросив взгляд на наручные часы, Грант встал со стула. — Мне надо идти на встречу, но я, как и обещал, вечером буду свободен.

В первый раз с тех пор, как он проиграл Стэну интервью, оно, казалось, заинтересовало его.

— Вы не против, если я явлюсь к вам в номер, скажем, часов в шесть?

Уж на это она пойдет в последнюю очередь. Шайен не собиралась встречаться с этим мужчиной в интимной обстановке.

— Нет, полагаю, будет лучше, если мы встретимся, как и договаривались, на авеню Святого Карла. Скажем, на углу Святого Карла и Лафайета, как раз напротив площади?

Эта женщина не желает оставаться с ним наедине — вот так поворот.

— Уверяю вас, мисс Тарантино, я не кусаюсь.

— Зато я кусаюсь.

Ее резкий ответ можно было принять за скрытое предостережение, но он не внял ему.

— Послушайте, я не придерживаюсь каких-то общепринятых правил и норм в общении ни с кем, кроме как с отцом и Богом. Кстати, как ваше имя?

Она уже сказала ему. Очевидно, память у мужчин не так уж крепка, как говорят.

— Шайен.

Грант покачал головой.

— Я имею в виду ваше настоящее имя, то, что стоит в свидетельстве о рождении.

— Шайен, — повторила она снова. Он несколько промедлил с улыбкой, поэтому она решила: не будет вреда, если она уточнит кое-что. — Родители мои встретились на автобусной остановке в Шайене, штат Вайоминг.

Говорить, что они расстались там же несколько дней спустя, не стоило.

— Моя матушка была с причудами.

По его мнению, существует иное определение для людей, что дают собственным детям немыслимые имена. И все же оно было единственное в своем роде. Как и его хозяйка.

— Ясно, — промолвил он. — Ладно, Шайен, встретимся в шесть часов.

— Погодите, — окликнула она его, прежде чем он успел выйти из ресторана и сесть в ожидающий его белый лимузин. — Как я вас узнаю?

Черная бровь Гранта удивленно взметнулась.

— Я полагал, что вы хорошая журналистка. — Он ожидал, что ее рассердит его замечание, и обрадовался, когда она не приняла вызов. Ему были по нраву люди, уверенные в себе. — Это я вас узнаю.

Слишком уж неопределенно.

— Мужчины обычно не держат слова, как показывает жизнь.

Пожалуй, он неправильно судил о ней. Было кое-что, что ему не нравилось: матримониальный интерес, рассчитанный на потрясающую внешность.

— Феминизм?

— Жизнь, — поправила Шайен.

Бросив последнюю реплику, она быстро прошла мимо него и вышла на улицу.