Он не отрываясь смотрел на приближающуюся женщину.
Шикарная. Это определение как нельзя более соответствовало ей. Шикарная! Точно пригрезившееся поэту видение, она уверенно, легко прошествовала по залу. Каждый ее шаг был продолжением предыдущего и началом следующего. Из нее словно лилась некая вечная, переделанная на новый лад и будоражащая кровь мелодия.
Грант не сводил с нее глаз, пока она не подошла ближе. Его рот растянулся в улыбке. Стэн в своем репертуаре: забыл сообщить, что посланная им женщина — красотка. Просто Стэн Келлер считал красоту чем-то само собой разумеющимся. Гораздо больше, нежели наружность, ценил он доброе имя и профессиональные навыки тех, кто приходил работать в его журнал.
Вряд ли нежелание Стэна обращать внимание на красивых женщин можно целиком объяснить его любимой отговоркой: он, дескать, слишком стар, чтобы замечать длинные стройные ноги и нежную кожу. Ведь Стэн лишь пятью годами старше его, а в свои сорок лет Грант О’Хара ощущал себя крепким, да еще каким, молодцом и не упускал случая окинуть красотку плотоядным взглядом. Особенно когда красота предстает перед ним в таком величественном одеянии, столь небрежно и естественно носимом, словно эта женщина не заметила, что, как только она вошла в переполненный ресторан, все головы обратились в ее сторону.
Быть может, и не заметила.
Принадлежа к светскому кругу, Грант привык к присутствию в его жизни красивых женщин… или женщин, воображавших себя красивыми. Даже когда они бормотали в ответ на его ухаживания оскорбительный для его самолюбия отказ, то и тогда в их глазах появлялся блеск. Блеск, свидетельствовавший о том, что они провели немало часов перед зеркалом, чтобы стать неотразимыми. Они чертовски хорошо знали, какие будут последствия, и упивались этим, точно изнеженные, хитрющие кошки.
В глазах Шайен Тарантино сверкала одна решимость. Грант, прекрасно знакомый с этим особым качеством человеческого характера, тотчас же признал его. Черты ее лица озаряла спокойная уверенность в собственных силах.
«Она, несомненно, самонадеянна», — размышлял Грант. Такой вывод он сделал, вспомнив ее имя — Шайен Тарантино. Девушка, безусловно, сама присвоила его себе. Никого сейчас не называют Шайен. Подходящее имечко для вигвамов и давно исчезнувших вестернов, изредка появляющихся на телевизионных экранах с целью возродить тоску по прошлому.
Он едва не рассмеялся вслух, когда в первый раз услышал ее имя. Спасли только хорошее воспитание и самообладание. Однако сейчас ему не удалось удержаться от насмешливой улыбки.
Прежде чем она подошла к нему, Грант поднялся из-за стола. Он с любопытством ждал, обидит или удивит ее эта галантность. Для него такое приветствие было привычным, однако интересно, как она отнесется к нему.
Его уж не переделать. Своими манерами Грант гордился. А если они отличались от манер нового поколения, ну, таков уж он. На его взгляд, Шайен Тарантино было сильно за двадцать; пожалуй, около тридцати лет, если принять во внимание ее репутацию и профессиональные навыки. Быть может, чуть за тридцать, если ей повезло с генами или попался хороший косметолог.
Серо-голубой костюм не только весьма подчеркивал синеву ее глаз, но и оттенял волнистые, светлые волосы, в беспорядке вьющиеся по плечам. При движении каждый изгиб ее тела удачно подчеркивался этим нарядом.
«Она похожа на кошку, — подумал он. — На холеную кошку, идущую по следу своей жертвы».
Ему стало интересно, кто он, в конце концов, для нее. Добыча? Это было бы забавно. Быть может, их встреча, теперь, когда он наконец-то решился на нее, окажется не таким мучительным испытанием, как ему сдалось вначале. Определенно не столь тяжкой пыткой, к которой он приготовился.
Нет, отметил про себя Грант, он не подготовлен к такому испытанию. Во всяком случае, не готов к спокойному восприятию подобной чувственной красоты. Надо надеяться, это останется незамеченным: ей придется все же его расспрашивать и даже возиться с фотоаппаратом.
Худшее, вероятно, ждет его впереди. Ну что ж, время покажет.
«От него исходит мощь и уверенность», — думала Шайен, наблюдая за ним с другого конца зала. Она уже была наслышана, что он не из тех, кто сомневается в собственных силах. То, что вокруг Гранта О’Хара — третьего сына и наследника клана О’Хара из Ньюпорта — царит атмосфера властности, было ясно и раньше, когда она разглядывала подборку фотографий в его досье. Ее глаза, такой же профессиональный инструмент, как и фотоаппарат, примечали все. «Голубая кровь», — про себя отметила она. Ну да, он ведь из аристократического семейства. Даже самый ненаблюдательный простофиля понял бы это, взглянув на пуговицы его темно-синего двубортного пиджака.
И величественность. Настоящая, в полном смысле этого слова.
Раньше Шайен не осознавала, как ошеломляюще красив Грант О’Хара. Некоторые люди бывают на снимках невероятно привлекательны, но, когда встречаешься с ними лично, оказываешься разочарованным. На сей раз все было иначе. Если уж на то пошло, то фотографии О’Хара лишь умаляли его мужскую стать.
И вот сейчас, стоя перед ним, она одновременно поражалась и его властной силе, и его неординарной внешности. Дьявольски опасное сочетание.