Возвращение - [47]

– Ты угадала, – и не подумав сменить язык, ответила на родном Шейна. – Завтра на суде он должен вызывать сочувствие.

– Что?! – возмутилась я, автоматически переходя на местный. – И кто придумал этот садистский план?

– Данерс, – с милой улыбкой сдала инквизитора княгиня, вставая с кресла, и, позвав с собой Натку и Пуля, двинулась в сторону одной из дверей.

Однако паук даже не шевельнулся, пока я мысленно не подтвердила приказ.

– Это неудачная выдумка, – проводив их взглядом, объявила молчащему инквизитору и подвинула его кресло ближе к столику. – Сейчас я создам тебе суп и паштет, а завтра покажу судьям, в каком виде нашла тебя в камере. Я твой свидетель, тебе сказали?

– Не нужно показывать, – вздохнул Дан. – Съем я суп. Кстати, сегодня выучил твой язык.

– Да? – На миг я задумалась, много ли он понял из моего монолога, потом отбросила эти мысли как несущественные. Сейчас меня больше всего интересовало, почему шеоссы согласились на его план и какие козыри имеются на руках у обвинения. – Замечательно. Если, конечно, ты не из-за этого не желаешь вылечиться.

– Я хочу быть здоровым, – оторвавшись от супа с клецками и фрикадельками, возразил инквизитор, – но сразу нельзя…

И по тому, как резко он оборвал фразу, я мгновенно заподозрила подвох.

– Объясни неграмотной иномирянке, почему? И заодно припомни: когда ты был в нашем мире, я тебе объясняла каждую мелочь.

– Я ничего не забыл. Ты меня спасаешь уже в третий раз.

– Данерс, не уходи от простого вопроса. Про спасение, про возраст и про то, что тебе негде жить и ты теперь будешь десять лет лечить от похмелья сельских буянов, чтобы заработать на хижину, я уже слышала.

– Кто рассказал тебе такие страшные вещи? – изумился магистр, старательно пряча веселую ухмылку.

– Нашлись добрые люди… Приютили, обогрели, обобрали… – ехидно проворчала я, пододвигая ему гусиный паштет с гренками и кружку какао. – Так я жду.

– А можно мне тоже задать вопрос? – пытливо глянул Данерс, неспешно намазывая на гренок паштет.

– Конечно, только по очереди. Я первая задала.

– А я старше.

– Это недостаточно веский довод, чтобы нарушать очередь.

«Тем более не в мою пользу», – добавила мысленно.

– Хорошо, – помрачнел он. – Но раз такое правило, потом ты ответишь на три вопроса.

Обошел. Причем легко. Ну да, на его стороне житейский опыт.

– С удовольствием, – лучезарно улыбнулась в ответ. – Хоть на пять. А потом ты еще перекусишь и пойдешь спать, тебе сейчас это полезно.

– Ладно, – сдался магистр, помолчал и нехотя произнес: – Ты же тогда тоже ощутила, что портал вдруг начал делиться?

– Разумеется, – кивнула я и мстительно загнула на руке один палец.

– Тогда почему толкнула ко мне своих друзей, а сама пошла в другое место?

– Вы мне виделись как сильные призрачные лапы, и обе тянули к себе. Но одна лапа показалась своей и надежной, и я толкнула к ней Настю с ребенком. Потому что вторая тянула все мощнее, а я точно знаю, насколько проще сражаться, когда не нужно никого прикрывать.

Договорив, я загнула второй палец и ожидающе уставилась на Дана.

– А я от тебя такого не ожидал… Вернее, не хотел сдаваться, – тяжело признался он. – И тянул до последнего…

– Дан, об этом мне тоже сказали. И что ты отдал часть жизненных сил, – не сдавалась я. – Но сейчас мне хочется знать, почему ты не лечишься? Неужели веришь в сочувствие князей и обвинителей? Думаешь, они тебя пожалеют, если увидят в таком виде?

– Кто такие обвинители? – снова попытался увильнуть он, и я загнула очередной палец.

– Те, кто предъявляют иск. А у тебя должен быть защитник или адвокат. Кого-нибудь уже выбрал? Нет? Что, на самом деле? И шеоссы никого не предложили? – Такая несправедливость возмутила меня до глубины души. – Тогда я буду твоим адвокатом и защитником, и не вздумай спорить. Но сначала наберись мужества и ответь на вопрос.

– Все просто, – удрученно буркнул он, отводя взгляд. – Если я сейчас начну лечиться магией и быстро поправлюсь, то потеряю способности. Не полностью, конечно. Но стану слабее, чем двадцать лет назад.

– А шеоссы ничем не могут помочь? – Меня волновал только один вопрос.

– Они сделали все, что могли, – тихо признался Дан. – Теперь я понял, как не прав был прежде.

– Разве ты один? – отмахнулась я, понимая, что сейчас никак нельзя позволить ему посыпать голову пеплом. Иначе потом начнет жалеть, что показал свою слабость. – Они провели весь мир. Дед велел мне держаться подальше… впрочем, я тебе уже рассказывала.

– Ты не договорила, уснула, – с улыбкой напомнил Дан. – Но я и сам уже сообразил, что ты шеосс. Только никак не могу понять, когда успела?

– Я сама не понимаю, как Шейне удалось так ловко меня охмурить, и теперь я самый молодой шеосс вашего мира.

– Нашего мира… А что было там, куда ты попала?

– Тебе не сказали? – удивилась я, но начала рассказывать, заново переживая и страх, и ненависть, и сделанные ошибки.

Почему-то с Данерсом я могла спокойно говорить на любые темы и отвечать на все вопросы, не ощущая ни смущения, ни раздражения. А когда дошла до того, как утратили свои личности Дуся с моим злобным отцом, вдруг четко осознала две странности. Слишком уж легко мне с ним общаться, словно мы знакомы не несколько дней, а по меньшей мере сидели в одной песочнице.