Возвращайся, сделав круг 2 - [7]
— Прошу тебя, одзё… Аими-сан… не пугайся, я не…
Ко мне наконец вернулась способность двигаться и, заорав на всякий случай ещё громче, я бросилась прочь. Но что-то попалось на пути, вцепилось в плечо. Я вслепую ткнула кулаком, в ответ раздался возмущённый возглас. А я не помня себя забилась в стиснувших меня руках.
— Осторожнее, Кэцеро-сама!
— Сумасшедшая!..
— Рана может открыться…
— Нужно было оставить её в лесу!..
Обрывки фраз доносились до слуха, но смысл до сознания не доходил. Меня крепко держали, и я быстро выбилась из сил, пытаясь вырваться… Задыхаясь, металась взглядом по двум склонившимся ко мне лицам: раздражённому — полудемона и полупрозрачному — твари, принявшей облик монаха.
— Не хотел, чтобы ты видела меня таким, Аими-сан, — подала голос "тварь".
— Вопишь, будто тебя кайдзю рвут на части! — возмущался Кэцеро. — Думал, стряслось невесть что!
Я постепенно приходила в себя. Даже попыталась моргнуть, но не смогла…
— Аими-сан нужно вернуться в её комнату, Кэцеро-сама.
Шея полупрозрачного существа уже почти вернула себе обычную длину, на лице застыло скорбное выражение. Полудемон без церемоний меня встряхнул.
— Разучилась ходить? Идём!
— Вероятно, Аими-сан нужна помощь. Может, следует понести её…
— Вот ещё! — фыркнул Кэцеро.
Содрогнувшись от подобной перспективы, я отшатнулась, обо что-то споткнулась и вознамерилась осесть на землю. Но Кэцеро тотчас подхватил меня в охапку.
— Ладно, ты прав, — буркнул он. — Похоже, действительно не держится на ногах…
Я было брыкнулась, но неудачно, и раненый бок пронзила боль. А уже через несколько секунд, полудемон толкнул створку двери и выпустил меня из рук. В темноте я различила светлевший на полу футон и услышала тихое фырканье проснувшегося Камикадзе. Нечего сказать, хорош защитник! Хотя, наверное, зверёк не чувствовал опасности, потому и не откликнулся на мой вопль.
— Успокоилась? — Кэцеро переступил с ноги на ногу. — Чего вообще бродишь ночью?
— Это ведь… не… Нобу-сан? — ко мне наконец вернулся дар речи.
— А кто ещё? — в темноте не видела лица Кэцеро, но в голосе прозвучало явное удивление.
— Он… юрэй?..
— Рокурокуби.
— Кто?..
— Разновидность юрэй, называются так из-за длинной шеи.
— Но… — я запнулась.
Неужели виденное мною существо действительно — всегда приветливый Нобу-сан, который вызывал у меня глубокое уважение, несмотря на короткое знакомство? Человек из плоти и крови, врачевавший мою рану, кормивший и поивший меня, когда от слабости я не могла держать голову самостоятельно… Кэцеро без приглашения плюхнулся на циновку рядом с футоном и начал приставать к сонному Камикадзе. Делал вид, что хочет дёрнуть его за хвост, потом ухватил за коготок… Как будто наличие длинношеего призрака за дверью для него — обычное дело. Зверёк недовольно ворчал и шипел, а я раздражённо выпалила:
— Оставь его в покое! Он же был человеком ещё сегодня днём!..
Кэцеро недоумённо поднял голову, и, поняв всю абсурдность своей реплики, я уточнила:
— Оставь в покое Камикадзе. Нобу-сан был человеком сегодня днём. С чего вдруг он оказался этим рокукуроби?
— Рокурокуби, — поправил Кэцеро. — Почему "оказался"? Он всегда был таким, сколько его помню.
Я окончательно перестала что-либо понимать.
— Он ведь знал тебя ещё ребёнком?
— И что?
— И был таким уже тогда?
— Сказал же, да! — Кэцеро снова потянулся к Камикадзе.
Но я, быстро опустившись на футон, шлёпнула его по руке.
— Ты что?.. — опешил он.
— Сказала же, оставь его в покое!
Кэцеро потёр ушибленную руку, проворчал своё "Сумасшедшая!" и отвернулся. Но уходить явно не собирался, и я решила расставить все точки над "и":
— Я — не сумасшедшая. Назовёшь меня так ещё раз, пожалеешь. Дикарь!
Вообще-то, хотела озвучить не совсем то и не таким резким тоном. Но неприязнь к "дикарю" оказалась слишком велика. Правда, на него тирада не произвела особого впечатления.
— А как тебя называть? — в голосе — искреннее удивление. — Ведёшь себя странно. Испугалась безобидного рокурокуби…
— Попробуй по имени, — предложила я. — И откуда мне было знать, что он — безобидный?
— Он — юрэй, да и то только ночью, — и снова в голосе — удивление, словно я призналась, что боюсь Пикачу.
— Вот именно. Всегда боялась юрэй, — отрезала я.
— Почему?
— А почему ты впадаешь в истерику, когда речь заходит о твоём происхождении?
Могла поклясться — глаз Кэцеро сверкнул в темноте.
— Тебе этого не понять! — выпалил он и бросился прочь из комнаты.
А я, хлопнув глазами ему вслед, осторожно улеглась на футон. Камикадзе с готовностью подобрался мне под бок.
Как и говорила, только ты и я, малыш… — ласково погладила его по мордочке.
Никогда не думала, что буду так скучать по Дэйки, по его шуткам, нашим перепалкам и… по Иошинори-сама… Компания, в которую угораздило попасть сейчас, вызывала содрогание. Полудемон-психопат и монах-призрак… Камикадзе в самом деле был единственным родным существом в этом чужом жутком мире. На глаза навернулись слёзы, я крепче прижала зверька к себе, он недовольно заворчал.
