Возвращайся, сделав круг 2 - [38]

— Спасибо за совет, Арэта-кун… прости — сан. Пожалуй, и ты скорее нравишься мне, чем раздражаешь. Тоже думаю, мы поладим.

Он прикрылся веером и довольно прищурил глаз.

* * *

Комната, в которую меня перевели, оказалась чуть меньше предыдущей, но выходила в сад с прудиком. Судя по всему, это была самая глухая часть замка. Сразу после "переселения" я потребовала покоя и отправилась бродить вокруг пруда, где меня и застал закат. Арэта наверняка был поблизости всё время, но хотя бы не показывался. Никто не тревожил меня весь день… Интересно, сколько ещё буду торчать здесь? Если так нужна Ракураю для определённой цели, почему он медлит? К чему все эти манёвры и реверансы?

Бездумно глядя на поверхность пруда, не сразу заметила среди листьев кувшинок и мелькающих в воде рыбок чужеродный элемент — отражение улыбающегося лица с глазами-щелочками. Его обладатель стоял за спиной, заглядывая через плечо. Невольно подпрыгнув, я тут же обернулась и поспешно поклонилась.

— Ракурай-сама…

— Я напугал тебя, Аими-сан?

Выше меня на голову, прищуренные глаза, неестественно тонкие губы, выступающие скулы, почти невидимые брови, худая шея, торчащая из ворота кимоно. Руки сложены на груди, кисти скрыты в рукавах. Думала, неплохо рассмотрела его прошлой ночью, но тогда облик этого существа не вызвал такого отвращения, как сейчас, когда оно стояло в шаге от меня. Может, всё дело в лице, похожем на маску ехидной кицунэ?..

— Видимо, напугал, если ты лишилась способности говорить, — в его голосе послышались снисходительные нотки. — Могу только надеяться, это не навсегда.

— Прости… — я хлопнула ресницами, приходя в себя. — Просто не ожидала. "Лилия" знает, что ты здесь?

Он ухмыльнулся шире.

— Вероятно.

— Не боишься её расстроить?

— Она не расстроится. Останься я здесь на ночь — другое дело.

— Но делать это ты, конечно, не собираешься.

— Соблазн велик.

— Но ты ведь здесь не для этого?

Улыбка не сходила с его лица, глаза едва заметно приоткрылись.

— Почему ты так решила, Аими-сан? — всё равно не могла рассмотреть глаз, но чувствовала на себе взгляд — холодный и липкий, точно прикосновение болотной жабы. — Пройдёшься со мной?

Тонкая рука с длинными пальцами вынырнула из рукава в приглашающем жесте. Я, как под гипнозом, засеменила вслед за ним к гостеприимно распахнутой двери комнаты, лихорадочно соображая, как себя повести. Упасть в обморок? Попытаться разбить у него на голове одну из яноми[22]? Если ао-ниобо их ещё не унесли… Вот и комнатка, татами и пустой столик — чашечек уже нет. Дьявол бы побрал этих пожирательниц плоти! Ракурай неторопливо опустился на циновки.

— Составишь мне компанию, Аими-сан?

Принять приглашение оказалось легко — ноги подгибались. Я только что не рухнула на циновки с ним рядом. Сейчас, впервые с момента, как попала в этот паноптикум, я испытала самый настоящий страх — остаться один на один с этим жутким существом… поблизости от футона. Я представила, как костлявые пальцы касаются моей кожи… и захотела в самом деле упасть в обморок. И, словно в ответ на мои мысли, тощая рука вынырнула из рукава и потянулась к моей щеке. Я увернулась быстрее, чем успела осмыслить движение, и рассмеялась.

— Там, откуда я родом, говорят: "Хочешь остаться со мной на ночь, прежде хотя бы пригласи на ужин!". Но на моём теле полно шрамов. Слышала, тебя подобное отталкивает.

Моим голосом говорила паника. Дьявол с ним — с хитроумным планом старой ведьмы и желанием половины "двора" избавиться от заморского суккуба! Не смогу позволить ему притронуться ко мне, даже ради спасения собственной жизни!

Он тоже рассмеялся, рука вернулась вглубь рукава — я едва сдержала вздох облегчения.

— Шрамы — след не только на теле, но и в душе. Я хорошо вижу твои, Аими-сан.

— В самом деле? И где же они?

Я действительно плохо соображала — иначе бы никогда не задала вопрос, который запросто можно расценить, как кокетство. Так и случилось.

— Здесь, здесь и здесь, — пальцы, похожие на паучьи лапки, скользнули по оби, указав на место, по которому прошлись когти óни, коснулись плеча, некогда пронзённого стрелой Юрико, и рукава, скрывшего след от удара щепкой разрушенных торий. — Не считая отметин на спине и царапины, не скрытой одеждой.

Не знаю, как не содрогнулась, когда его пальцы погладили мою шею — там, куда я прижимала щепку, убеждая Кэцеро отступить.

— Поразительно! Ты видишь сквозь одежду?

При одной мысли, что он может видеть меня обнажённой, по спине побежали мурашки. Но он продолжал улыбаться.

— Не совсем. Да и зачем? Если могу видеть дух.

— Впечатляет. Особенно если не думать, что в вашем мире это может каждый второй.

— Но не ты.

— Я не из вашего мира.

— И потому можешь то, что недоступно никому здесь.

— Кажется, мы наконец подобрались к истинной цели твоего визита, — подсказала я.

— По крайней мере, к одной из них.

— То, для чего я тебе.

Его улыбка лишала меня самообладания. Глаза, взгляда которых не видела, приводили в замешательство.

— Мне нужно нечто, защищённое сильнейшей магией, какую знал этот мир. Нечто, окружённое таким количеством заклинаний, что даже самые могущественные из нас бессильны пройти сквозь это невидимое кольцо. Нечто, хранящееся в месте, куда сможешь проникнуть только ты.