Возникновение и развитие научного факта - [8]
Читатели найдут много других подобных aperçus[15] в содержательной и глубокой книге Флека. Хотя уже много воды утекло со времени ее публикации, она остается прекрасным и еще совершенно неисчерпанным источником идей. Но концепция, которая в ней выражена, не свободна от фундаментальных проблем, и я думаю, что они сосредоточены вокруг понятия «мыслительного коллектива». Меня беспокоит не то, что «мыслительный коллектив» — это гипостазированная фикция, хотя я думаю, что это действительно так. По-видимому, Флек адекватно ответил но такого рода возражение (гл. 4, § 3, прим. 1). Скорее, я нахожу это понятие внутренне ошибочным, приводящим к многочисленным трудностям в книге Флека.
Если говорить кратко, похоже, что мыслительный коллектив функционирует как Некий сверхиндивидуальный разум, потому что многие люди обладают им (или он ими обладает). Чтобы объяснить его явно принудительную власть, Флек поэтому не раз обращается к терминам, заимствованным из рассуждений об индивидах. Иногда он пишет об «устойчивости замкнутых систем убеждений» (гл. 2, § 3; курсив мой). В другом месте он говорит об этой устойчивости, как о том, что вытекает из «доверия», из зависимости от «общественного мнения», из «интеллектуальной солидарности» (гл. 4, § 3). Отвечая на действие этих сил, члены успешного «мыслительного коллектива» приходят к тому, что Флек называет «гармонией иллюзий» (гл. 2, § 3). Конечно, последнее выражение употреблено метафорически, но это опасная метафора, ибо она усиливает впечатление, что при отсутствии социального давления иллюзии можно было бы избежать: «Если бы его (Сигеля) открытие имело соответствующее влияние на ученых и должным образом распространилось в мыслительных коллективах, сегодня мы имели бы другое понятие сифилиса» (гл. 2, § 4, курсив мой).
Некоторые выражения в книге Флека характеризуют его позицию так, что она иногда сильно отличается, а иногда чрезвычайно близка к моей. Сила мыслительного коллектива, например, иногда сравнивается с «принуждением» или «внутренним ограничением» (гл. 3). В другом месте Флек пишет, что «внутриколлективный обмен мыслями ipso sociologico facto — независимо от логического обоснования и содержательной стороны этих мыслей — приводит к укреплению мыслительной структуры (Denkgebilde)» (гл. 4, § 3). Эти и многие другие выражения в книге указывают на то, что результатами участия в «мыслительном коллективе» является нечто категорическое или априорное. То, чем коллектив сплачивает своих членов, есть нечто похожее на категории Канта, предшествующие любому мышлению вообще. Таким образом, сила мыслительного коллектива скорее усматривается в логике, чем в социальных отношениях, хотя эта сила имеет место по отношению к индивиду только тогда, когда он входит в группу.
Эта позиция, конечно, крайне проблематична, и спорадические попытки Флека разработать ее, различая пассивные и активные элементы знания, кажутся мне туманными. «Пассивность» и «активность» — это опять-таки термины, заимствованные из индивидуальной психологии и примененные к коллективу. Значительно более полезным в этих и других пассажах было бы эпистемическое различение между знанием и мнением (belief). (Например, если «знание» заменить «мнением» в приведенном выше выражении «устойчивость замкнутых систем мнений», то «устойчивость», а может быть, и понятия «замкнутости» и «системы» стали бы излишними). Но как ни важны эти проблемы, они не могут снизить значение книги Флека[16]. Трудности, о которых мы здесь говорим, стали центральными в философии после работ Витгенштейна[17] и все еще остаются неразрешенными. Раскрыть их на эмпирическом материале истории науки — это уже немалое достижение.
Июнь 1976
ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ НАУЧНОГО ФАКТА
Перевод с немецкого по изданию: Entstehung und Entwicklung einer wissenschaftlihen Tatsache. Einfiihrung in die Lehre vom Denkstil und Denkollektiv. Basel. Benno Schwabe. 1935. Сверен с английским и польским переводами: Fleck L. Genesis and Development of Scientific Fact. Chicago and London. The University of Chicago Press. 1979; Fleck L. Powstanie i rozwoj faktu naukowego. Wprowadzenie do nauki о stylu myslowym i kolektywie myslowym. Lublin. Wydawnictwo Lubelskie. 1986.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Медицинский факт имеет особое значение для наших рассуждений, благодаря своему богатому содержанию и богатой истории, а также потому, что до сих пор его не рассматривали в теоретико-познавательных исследованиях.
Что такое факт? В отличие от изменчивых теорий, в нем видят нечто определенное, устойчивое, независящее от субъективных взглядов исследователя. Факт — это цель любого научного исследования; анализ путей, ведущих к факту, составляет предмет теории познания.
Однако часто теория познания совершает принципиальную ошибку: она ограничивает свое рассмотрение только привычными фактами обыденной жизни или примерами, взятыми из классической физики. Поэтому ее результаты отмечены некоторой наивностью, присущей такому подходу. Более того, это становится препятствием для критического анализа механизмов познания. Например, тот факт, что нормальный человек видит двумя глазами, становится настолько привычным для нас, что как бы утрачивает свое научное содержание; мы не ощущаем своей познавательной активности. Наше познание выглядит пассивным по отношению к чему-то внешнему, что называют «бытием» или «реальностью». Мы уподобляемся тому, кто выполняет ежедневные ритуальные или привычные действия чисто механически, не ощущая своей власти над ними, не имея возможности совершать какие-либо иные действия, отличные от данных. Может быть, это легче представить по аналогии с поведением человека, захваченного каким-либо массовым процессом, например, новичка на бирже, воспринимающего катастрофическое падение курса акций как действие некоей враждебной силы, как нечто объективно существующее, и не дающего себе отчет в том, как его собственное возбуждение само является фактором усиления паники. Обыденные факты малопригодны для теоретико-сознавательных исследований.
