Возникновение феодальных отношений у франков VI–VII вв. - [84]
На этом сопоставлении двух пунктов одного закона, пунктов, разделенных во времени двумя-тремя веками, мы видим, какой путь прошел свободный общинник в борьбе с наступавшей на него феодальной действительностью и феодальной властью. Путь от полной независимости свободного варвара до состояния, близкого к крепостному.
Энгельс ярко характеризует этот период исторического развития франкского общества. Констатируя, какова «была цена, за которую Карл (Великий. — Г. Д.) купил свою новую Римскую империю»[730], Энгельс указывает, что произошли большие изменения в составе общества франков ко времени Карла Великого: «уничтожение сословия свободных простых людей, которые в эпоху завоевания Галлии составляли всю массу франкского населения, расслоение народа на крупных землевладельцев, вассалов и крепостных»[731] (курсив наш. — Г. Д.). Нам на фактах удалось проследить этот путь по «Правде» рипуарских франков и отчасти салических франков.
Конец этого пути, отраженный в капитуляриях Карла Великого, показывает свободного варвара, перешагнувшего за порог цивилизации. Разрушены устои родо-племенного общества. На первый план выступили интересы феодального общества и государства, разделившего возникшее феодальное общество на классы: феодалов и крепостных.
Попытаемся подробнее остановиться на этих изменениях в жизни свободных людей, отраженных другими «Правдами».
Так, например, в титуле LIV «Бургундской Правды» предписывается бургундам не селиться отдельно от римлян, а селиться так, чтобы везде (в лесах, в расчистках) римляне имели бы равную долю с бургундами[732]. Это предписание королевской власти, отраженное в законе, имеет, конечно, в виду не столько заботу о благополучии римлян, сколько заботу о том, чтобы запретить бургундам селиться сообща, общинами, чтобы разрушить скорее общинные связи у бургундов. Кроме этого, «Бургундская Правда» упоминает также о том, что бургунды имели право свои земельные участки продавать, дарить, передавать и т. д.[733] Это уже свидетельствует о полном обладании аллодом у бургундов (во-первых), и о том, что распад «большой семьи» на малые семьи происходил у бургундов в это время очень интенсивно с выделением аллода малой семьи (во-вторых).
В «Бургундской Правде» при исчислении вир и штрафов за проступки людей свободные бургунды предстают уже перед нами с определенными признаками дифференциации их свободы. Там упоминается просто свободный человек («ingenuum») и «свободный», свобода которого уже ущемлена («…mediocribus personis ingenuis»)[734] etc.
В «Аламаннской Правде» тоже подчеркнута и значительная дифференциация общества[735], и рост влияния знати (герцогов)[736], и рост земельных владений церкви и светских феодалов[737], и рост зависимости свободных аламаннов от крупных землевладельцев[738], и свободное отчуждение аллода аламаннами (главным образом на «дарения» и «завещания» в пользу церкви)[739].
В «Баварской Правде», несмотря на то, что в ней 240 раз упомянуто наименование «свободные» («ingenui»), тоже чувствуется, значительно больше, чем в «Салической Правде», дифференциация общества, что нужно отнести за счет более позднего составления «Баварской Правды». «Баварская Правда» уже откровенно упоминает о тех повинностях, которые должен выполнять свободный человек по отношению к тому, кому он чем-либо обязан: гужевую повинность выполнять с телегой, исправлять сеновалы и зернохранилища, поставлять дрова, работать в каменоломнях (группами в 50 человек) и т. д.[740] Все это касается именно свободных, так как о рабах дальше сказано, чтобы они работали в неделю 3 дня на себя, 3 дня на господина[741].
По этим данным других «Правд», составленных несколько позднее и отражающих поэтому чуть более позднюю ступень общественного развития и роста феодальных отношений в обществе, мы можем судить и о том, что ожидает франков.
Таким образом, последовательно изучая ранние и поздние списки «Правды» салических франков и другие документы эпохи, можно конкретно уловить изменения в составе франкского общества за VI–VII вв. Общество когда-то свободных людей, имевших равные права в общине, сменяется обществом, в котором уже наметилось классовое расслоение, появилось классовое неравенство, определились пути феодальной эксплуатации и закрепощения свободных людей феодализующейся светской и духовной знатью, стали ясны черты новых производственных отношений между людьми нового формирующегося феодального общества.
Глава IV.
Франкское раннефеодальное государство Меровингов и его переходный характер
Раннему поселению франков в Галлии соответствовала и форма образовавшегося у них государства — раннефеодального государства. Как всякое государство, т. е. как надстройка данной эпохи, эпохи зарождения феодализма, франкское государство времен Меровингов отвечало потребностям породившего его класса — зарождающегося класса феодалов. Таким образом, как это отражают документы, меровингское государство франков в какой-то мере способствовало укреплению своего базиса — феодального базиса в ранний период его существования.
Характеризуя франкское государство эпохи Меровингов и особенности его системы, мы будем обращаться частью к «Салической Правде», к приложениям к «Lex Salica», больше всего отражающим и силу королевской власти, и классовый характер государства. Мы имеем в виду капитулярии VI–VII вв., записанные в королевской канцелярии и имеющие силу закона. Мы уже обращали внимание на то, что даже язык капитуляриев, приложенных к «Правде» и составленных от имени франкских королей, начиная с Хлодвига I, резко отличается от языка титулов «Правды» своей повелительной формой
Барон Сигизмунд Герберштейн (1486–1566) — выдающийся дипломат на службе императорского дома Габсбургов. Исполняя поручения своих венценосных повелителей, он исколесил всю Европу, встречался с влиятельными и знаменитыми людьми. Среди его собеседников — христианский император Карл V и повелитель правоверных султан Сулейман Великолепный. Герберштейн дважды побывал в Московском государстве, где вел переговоры с великим князем Василием III. Его увлекательная книга «Московия» впервые дала европейцам подробное описание далекой и загадочной страны, ее людей и их нравов.
В книге, инициированной Фондом Егора Гайдара, представлены 14 масштабных интервью с политическими деятелями, которые после распада Советского Союза стали первыми руководителями новых независимых государств. Версиями событий, радикально изменивших карту мира и жизнь миллионов людей, делятся Аскар Акаев, Леонид Кравчук, Витаутас Ландсбергис, Станислав Шушкевич, Мирча Снегур, Геннадий Бурбулис, Акежан Кажегельдин, Арнольд Рюйтель, Ивар Годманис, Иса Гамбар, Тенгиз Сигуа, Назар Суюнов, Вазген Манукян и Акбаршо Искандаров.
Британский военный историк, профессор Оксфордского университета посвятил свой труд военному конфликту между империей Наполеона III и германскими государствами во главе с Пруссией. Война, спровоцированная прусским канцлером О. Бисмарком и формально начатая Наполеоном III, закончилась поражением и крахом Франции, в результате чего Пруссия сумела преобразовать Северогерманский союз в единую Германскую империю. Работая над книгой, автор исследовал и привлек колоссальный объем научного и документального материала и предложил свой взгляд на причины и последствия этой войны.
В начале 1930-х гг. примерно шесть с половиной тысяч финнов переехали из США и Канады в Советскую Карелию. Республика, где в это время шло активное экономическое и национальное строительство, испытывала острую нехватку рабочей силы, и квалифицированные рабочие и специалисты из Северной Америки оказались чрезвычайно востребованы в различных отраслях промышленности, строительстве, сельском хозяйстве и культуре. Желая помочь делу строительства социализма, иммигранты везли с собой не только знания и навыки, но еще и машины, инструменты, валюту; их вклад в модернизацию экономики и культуры Советской Карелии трудно переоценить.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.