Возникновение феодальных отношений у франков VI–VII вв. - [31]

.

Новый вариант, предложенный в этом титуле, прямо говорит о сестре матери, и о всей материнской родне, которая признается ближайшей (qui proximiores suut). Следы родовых связей очень устойчивы. С точки зрения изучения здесь права наследования и роста частной собственности у франков (наряду с наличием у них пережитков первобытнообщинных отношений) исследователя может заинтересовать упоминание в данной статье о сыне того, кто оказывается несостоятельным должником.

Сын выделен самостоятельно от отца, от прежней большой семьи (он в данном титуле уже полностью распоряжается своим движимым имуществом). Можно предположить, что это выделение сына от отцовской семьи совпадает с совершеннолетием сына.

Этот акт Зом отождествляет с торжественным моментом передачи оружия молодому воину — Werhaftmachung[255]. Это-объяснение не раскрывает сущности вопроса до конца. Гейслер[256] и Бруннер[257] указывают на тот факт, что выделение сына и начало его экономической самостоятельности совпадают; с моментом образования новой семейной группы. Иначе говоря, с момента женитьбы сына, который создает свое самостоятельное хозяйство, свою семью. Объяснение, по-видимому, наиболее близкое к истине, т. к. и в позднейшие времена дележ крестьянского надела, выделение взрослого сына, наделение его хозяйством чаще всего совпадают с моментом женитьбы и образованием новой индивидуальной семьи, что стимулировало этот акт отделения.

Мы обратили внимание на наличие в данном титуле упоминания о сыне умершего и сделали соответствующий вывод о выделении моногамной семьи (из большой семьи), т. е. констатировали еще один факт, свидетельствующий о разложении большой семьи под влиянием новых отношений.

Наличие в документе указания и на архаичные формы семьи (семейная группа, сородичи) и одновременно указание на выделение уже моногамной семьи свидетельствует только о противоречивом становлении нового при неотживших еще окончательно пережитках старого быта. Последовательное отражение этих форм в разных списках «Правд» говорит о многовековой традиции памятника и о том, что разложение большой семьи ощущается в памятнике, как и другие формы нового быта. В тексте титула «Герольдина» мы находим, однако, еще одно добавление о том, что «в настоящее время (во время составления добавления)… если он (убийца) не будет иметь чем заплатить из своих собственных вещей или если (он) не сможет защищаться по закону, то надлежит соблюдать все вышеизложенное — до смерти включительно»[258]. Это очень важное добавление, которое, по-видимому, основано на недошедшей до нас рукописи и оно гласит как будто бы о том, что в данное время (ad praesentibus, temporibns)[259] казалось бы нарушаются те родовые связи, которые так ярко выступали на первый план во всех предыдущих рукописях, хранящих этот текст. Иначе зачем было бы вообще вставлять это добавление после того, что говорилось в первичном тексте.

Нам кажется, что было бы справедливо предположить, что родственники (и со стороны отца и со стороны матери) перестают платить за убийцу, нарушая тем самым родовые традиции. Может быть многие из сородичей уже поспешили отказаться от родства (в чем помогает сам закон, имеющий титул «Об отказе от родства»), А убийца или сородич, совершивший преступление, караемое высоким штрафом, предоставляется самому себе. Этот факт тоже можно расценивать в плане выявления новых отношений в обществе, нарушающих прежние родовые связи.

Возможно, что появление этого нового параграфа в1.XI титуле «Салической Правды» совпадает и с актом отмены круговой поруки между членами общины у франков. Это было декретировано Хильдебертом II в 596 г. и, видимо, отразилось в данном титуле закона франков, в Add. 1, характеризуя в какой-то степени борьбу новых отношений со старыми.

Как бы то ни было, что бы ни повлияло на изменение титула (или, вернее, на добавление к нему, внесенное позднее), но все же титул хранит в своем содержании указания и на черты, характеризующие родовые связи у франков и семейную общину, и следы ее разложения, которое обусловлено и внутренними противоречиями и внешними причинами (о них скажем ниже). Исследователи «Салической Правды» имели некоторые разногласия в данном титуле по поводу того, кто же, собственно, из родственников уплачивал недостающую часть вергельда и как она на них распространялась — платил ли ближайший («proximiores») всю эту часть, подвергаясь таким образом возможности полного разорения, а потом доплачивал недостающую часть вергельда следующий родственник («до шестого колена включительно») или недостающую часть уплачивали все сородичи вместе.

Амира[260] стоит за первый вариант, указывая на всю разорительность этого обычая по «Chrene crude».

Некоторые исследователи настаивают на втором предположении, указывая на то, что одна часть недостающего вергельда («medietas») падает на материнскую, другая на отцовскую родню (très de generatione matris… et de paterna).

Самый текст титула наводит исследователя скорее на первое предположение, т. к. в нем указывается не только на наличие родни со стороны матери и отца, но также и на степень родства по отношению к убийце, и порядок уплаты виры отдельными родственниками (отцом, братьями и т. д.) «до шестого поколения»