Возьми удар на себя - [16]

Впрочем, заводы, тем более военные, его не интересовали: «материальной базой» командировки, пресловутым куском сыра, который был уже практически уложен в мышеловку, рассчитанную на здешнего главу администрации, были три весьма успешных частных предприятия. Как обычно, к своим поездкам Сергей Павлович Кожевников готовился долго и тщательно, по возможности стараясь предусмотреть любые возможные накладки. Он не только внимательно изучал все поступившие от граждан города жалобы на очередного проштрафившегося и зарвавшегося чиновника, не просто собирал всю возможную информацию о его частной жизни и общественной деятельности, а также об окружении, конечно же и о самом городе тоже, — но и всегда, прежде чем отправиться в дорогу, еще в Москве пару раз встречался с местным агентом, который в конечном итоге и выводил его на подозреваемого во взятках.

Электродольск произвел на Сергея Павловича именно то впечатление, какое он ожидал: на своем веку Кожевников успел повидать десятки таких почти миллионных, однако не утративших своей провинциальной специфики городов. Именно эта специфика, по его наблюдениям, и являлась хорошо удобренной почвой для взяточничества: несмотря на солидное для России число жителей, круг тех, кто испокон веку «делал погоду» в подобных городах, был узок, чтоб не сказать — тесен. По преимуществу — здешняя политическая элита, благополучно перекочевавшая из советской эпохи в постперестроечную. Все друг друга знали, все находились друг с другом в давно устоявшихся отношениях и, соответственно, «рука руку мыла»… Что ж, как говорится, сколько ни виться веревочке, а конец все равно будет.

До гостиницы Сергей Павлович добрался на такси, почти не глядя по сторонам: индустриальные пейзажи, вполне ожидаемые, как обычно, сменились приземистым «сталинским» центром с неизбежной улицей Ленина, которую позабыли вовремя переименовать, а теперь просто махнули рукой. С сизыми, как и большинство московских, троллейбусами и едва дышащими на ладан автобусами львовского производства, катавшимися когда-то по всему Союзу и давно уже позабытыми в столичных городах. И конечно, лучшая в городе гостиница, без излишних затей названная именем самого города.

Уже в номере — действительно хорошем, уют которого напоминал всем людям среднего возраста о лучших годах детства, Сергей, сделав один-единственный деловой звонок своему здешнему коллеге, приезжавшему к нему в Москву, заказав завтрак по местному телефону, еще раз просмотрел бумаги, связанные с делом, прокрутил мысленно ту информацию, которая отражению в документах не подлежала, а хранилась исключительно в его голове…

«Легенда» Кожевникова была всегда одной и той же: успешный столичный бизнесмен, решивший не просто расширить свой бизнес за счет освоенного профессионального пространства, но и попытаться переориентировать его, присовокупив к уже имеющейся фирме предприятие, успешно работающее на ином рынке. Желательно — занятое обработкой сырья. Начать решил с провинции, где, как это понятно, подобная затея хоть и влетит в копеечку, однако не в столь увесистую, как в Москве… Естественно, относительно успешности предприятия, его доходности, ситуации с налогами предприниматель желает знать заранее, причем наверняка. Следовательно, ему необходимы сведения, разглашению не подлежащие, за которые он готов платить… Разумеется, в пределах разумного. А если пределы превысятся, что ж, в таком случае у него должен быть выбор между парой-тройкой предприятий различного направления.

Такого рода сведения можно получить, ясное дело, только через чиновника очень высокого ранга, которому их беззвучно предоставит как само руководство фирмы, так и местные налоговики. Именно таким чиновником и являлся глава электродольской администрации Иван Ильич Поярков, об аппетитах которого по части взяток ходили легенды.

На протяжении последних двадцати лет Иван Ильич трудился исключительно в местных властных структурах. Наиболее же заметный взлет в его карьере обозначился в последние пять лет. По сведениям Сергея, Поярков, кроме всего прочего, собирался при ближайшей возможности баллотироваться в депутаты Государственной думы: очевидно, провинциальная жизнь его больше не устраивала, тем более что старший сын Ивана Ильича уже второй год учился в столичном вузе, очевидно, и младшая дочка, любимица отца, только что закончившая здешнюю гимназию, поступать в институт собиралась тоже в Москве.

Если в качестве чиновника Поярков был, по всеобщему мнению, человеком властным, самоуверенным и бесчестным, в семейной жизни он проявлял качества диаметрально противоположные: верный муж и любящий отец… В семье Поярковых, насколько знал Сергей Павлович, царила редкая по нашим временам гармония. Даже дети, находившиеся в том самом возрасте, который во всем мире признан самым проблемным для родителей, судя по всему, приносили отцу с матерью сплошную радость. И учились оба на «отлично», и в пресловутых тусовках «золотой молодежи» в качестве участников замечены ни разу не были, и между собой жили дружно, и послушанием завидным, особенно по отношению к Ивану Ильичу, во всяком случае на людях, отличались.