Вожаки комсомола - [132]
Александр Максимович надеется на скорую встречу… Она слишком коротка, и снова они живут врозь, хоть Шура и часто приезжает в Москву. А когда возвращается домой, получает его письма.
Нужно было обладать огромной силой воли, чтобы быть прикованным к постели и писать такие слова:
«…Мои дела хороши, температура нормальная…»
Из Москвы его перевозят в Харьков. Но еще в Хараксе, в Крыму, врачи вынесли свой приговор: неподвижность на многие годы… Значит, никаких надежд на выздоровление?! И он для себя решает: надо бороться! Многое вспомнилось, что было в жизни. Это было. А что будет? Завтра, послезавтра…
«…Я стал комсомольцем, почти коммунистом. Я стал счастливым и богатым, хозяином большой страны, ее настоящего и будущего. А когда болезнь подкосила меня, разве имел я право считать себя несчастным? Разве мог я весь мир замкнуть в свою болезнь? Нет…»
Однажды Бойченко посетил профессор-иностранец. Он, как признавался потом, готовился увидеть желчного, капризного больного, каких немало было у него, на Западе, с таким же тяжелым недугом. Спустя четверть часа после осмотра Александра Максимовича профессор удивленно пожал плечами:
— Ничего не понимаю! Вы знаете, какая это болезнь? Окостенение суставов. Медленная смерть. А здесь человек. Понимаете, полноценный человек!.. Читает, пишет, мыслит, как все люди. Это какое-то чудо. Если бы не видел это собственными глазами, ни за что бы не поверил. Чудо!
Да, для профессора это казалось чудом: он не знал, как объяснить увиденное. Но это было не чудо. Это было мужество. Мужество большевика.
Его спрашивают, откуда он черпает силы, чтобы сопротивляться своей болезни, почему не пугает его мысль о своей безнадежности, что дает ему бодрость? И он отвечает:
«…Мы должны жить кипучей жизнью во имя Родины, партии, жить самоотверженным борцом армии строителей коммунизма и отдать на это все свои силы, способности…»
Только как? Он окончательно еще не решил…
«Какое счастье чувствовать себя частицей целого организма! Но как вернуть это счастье? Как снова стать солдатом большевистской армии, ведущей народ к коммунизму?
Для этого ты должен возвратиться в строй!»
Так размышлял тогда Александр Максимович. А решение все не приходило…
У писателя и критика Бориса Буряка, лично знавшего его, есть строки о том, как начинался Бойченко — будущий писатель:
«…Много рассветов встретил Александр Максимович с открытыми глазами. Еще никогда так тяжело не поднималось солнце над городом, никогда так не нависали над неподвижными глазами крылья широких бровей. Город без него, земля без него, люди, друзья, цветы, весь мир без него!
Кто это сказал: «Без меня народ неполный…»? Кажется, один из героев Платонова. В рассказе о машинистах. Сашко рос среди машинистов и любил читать про них.
«Без меня народ неполный…» Именно это чувство неполноты жизни больше всего и тревожило Александра Максимовича, больше всего пугало.
И пришло первое решение, как светлый луч среди долгой жуткой ночи — учиться. Ничего не случилось. Он просто теперь осуществит свою мечту ранней тревожной молодости. Чем темнее ночь, тем светлее день».
…Мозг работает с предельной четкостью. Он может мыслить, говорить, глубоко знает людей. У него еще здоровы глаза и руки… Он возьмет новое оружие — слово.
Ровно в десять утра Александр Максимович уже за рабочим столом собственной конструкции — четырехугольнике из фанеры, на деревянной подставке, поставленном ему на грудь, читает, делает выписки… На его столике можно увидеть произведения Ленина, книги Толстого, Чехова, Горького, Маяковского. Здесь и украинская классика — «Кобзарь» Тараса Шевченко, «Фата моргана» Михаила Коцюбинского, книги Ивана Франко, особенно его «Борислав смеется»…
— Я люблю Маяковского, — говорил Александр Максимович. — Хоть он и поэт, но мне, прозаику, он очень помогает… Учусь у него злободневности, умению говорить взволнованно, горячо. Часто перед тем, как писать, читаю поэму о Ленине, стихи о советском паспорте. Здесь я нахожу ясный ответ на вопрос, как писать большевику. Каждый стих Маяковского… написан остро, четко, без возможности примирения. И это прекрасно, вы знаете, это прекрасно! — на несколько секунд он умолкает, подыскивая слова для новой мысли. — Врага нельзя называть на «вы» ни в жизни, ни в литературе. Я говорю не столько о понятиях этических, сколько об эстетических. А Маяковский был вестником будущего в нашем искусстве. Он поднимал новое раньше наиоперативнейших журналистов!
Часто на квартире у Бойченко собираются друзья, товарищи, молодежь. Здесь горячо обсуждают новый роман или театральный спектакль, говорят о философии и музыке.
Как-то пришли к нему друзья посоветоваться о небольших книжечках к 20-летию комсомола. Его мысли показались им интересными и смелыми… Ему предложили написать рецензию. Спустя несколько дней он рассказывал товарищам:
— Знаете, ужас, как волновался, но рецензия признана хорошей. Я радовался, будто малыш, сделавший свой первый шаг, почувствовал под ногами твердую почву…
За первой рецензией была вторая, третья… Александр Максимович хорошо знает внутренний мир человека, художественно, образно мыслит, и поэтому так полезны его советы авторам, которые обращаются к нему, как к редактору. Он редактирует книгу за книгой, сначала политическую литературу, потом — художественную.
Ha I, IV стр. обложки и на стр. 2, 35 и 83 рисунки В.ЛУКЬЯНЦА. На II стр. обложки и на стр. 84 и 116 рисунки Ю.МАКАРОВА. На III стр. обложки и на стр. 117 и 128 рисунки Ю.АВАКЯНА.
Авторы повести — девять известных советских фантастов и один критик Вл. Дмитриевский, которые написали её, сменяя друг друга, главу за главой.В 1960-е годы ленинградские фантасты уже имели опыт написания подобных коллективных повестей для радио. По рассказу А. Балабухи О несуетности служения, или Ода негромкому голосу, при этом основной целью пишущего было выйти из ситуации, в которую загнал его предшественник, и усложнить задачу тому, кто будет писать следующим. При написании следовало соблюдать только два правила: не убивать всех героев сразу и не объявлять всего происходящего сном.Первая глава, которая определяет сюжет повести, была написана братьями Стругацкими на основе созданного ими примерно в 1963 году рассказа «Дикие викинги» [Стругацкий.
Предисловие к сборнику «Кольцо обратного времени», Лениздат, 1977.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Медведев Ю. Колесница времени: Научно-фантастические повести. / Худож. Р. Авотин.; М.: Молодая гвардия, 1983. — (Библиотека советской фантастики). — 271 стр., 90 коп., 100 000 экз.Однажды на на таежном озере под Зашиверском на рассвете было замечено многогорбое чудовище, похожее на сказочного Змея Горыныча, его успели сфотографировать, однако, когда пленку проявили, на ней ничего не обнаружилось. С этого загадочного факта начинается фантастическая повесть «Чаша терпения». В книгу советского писателя вошли три научно-фантастические повести: «Чаша терпения», «Куда спешишь, муравей?», «Комната невесты».
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.