Войны начинают неудачники - [12]

Суровая реальность развеяла этот образ в дым.

Первое, что увидел Васькин, появившись в отделе, была как раз кобура. Пустая, покрытая толстым слоем пыли, она сиротливо висела на вешалке у дверей. Сам Корнилов оказался худощавым, словно высушенным человеком скромного роста, еще более скромного сложения, в мятом, сером костюме. Редкие, неопределенного цвета волосы пребывали в легком беспорядке, а вечно полузакрытые глаза взирали на мир или, по крайней мере, на Васькина с откровенным безразличием. Пробурчав лейтенанту двусмысленное и нечленораздельное приветствие, Корнилов умчался по каким-то делам, велев на прощание «врастать в коллектив». Владик врастал до конца рабочего дня, затем уехал домой, а в шесть утра был поднят на ноги телефонным звонком: майор брал его с собой на выезд.

Место происшествия было окружено ярким полицейским ограждением, и автомобили прибывших: патрульный джип, «Волга» Корнилова, «девятка» Шустова, фургон экспертов и подоспевшая последней серая муниципальная труповозка, остались за его пределами. Внизу, под откосом, копошились люди, но Корнилову спускаться было лень. Он неторопливо растоптал окурок и, сопровождаемый верным Васькиным, подошел к патрульным, флегматично щурившимся у бело-голубого джипа на утреннее солнце.

– Это вы нашли тело? – рассеянно поинтересовался Корнилов, шаря по карманам в поисках солнцезащитных очков.

– Так точно! – по уставу отрапортовал вытянувшийся в струнку сержант.

Андрей с пониманием покачал головой. С тех пор как он взял Саню Пушкина, и не просто взял, а отправил на пожизненную каторгу за предумышленное убийство, его авторитет в полиции достиг заоблачных высот.

– Расслабьтесь, сержант. – Очки были найдены и водружены на нос. – Когда это произошло?

– В пять тридцать четыре утра мы получили сообщение, что в кювете находится странный предмет. – Предложение расслабиться на сержанта не подействовало. – Мы прибыли через десять минут и немедленно вызвали вас.

– Вы разворачивали сверток?

– Нет.

– А почему вы решили, что это работа Вивисектора?

– Ну… – Полицейские переглянулись. – Белая ткань, господин майор. Мы получили ориентировку, что в случае обнаружения тела, завернутого в белую ткань, мы должны немедленно вызывать отдел специальных расследований.

– И ничего не трогать, – добавил второй патрульный.

– Понятно. – Майор перевел взгляд на дома, стоящие на пригорке. – Это Митино?

– Так точно.

Бесчисленные окна многоэтажек весело блестели в ярких лучах утреннего солнца.

– Кольцевая хорошо освещена, – подумав, протянул Корнилов, – в окно могли видеть остановившуюся машину.

– Ночью? – осмелился напомнить Васькин.

– Чудеса иногда случаются, – пожал плечами майор. – Ты уже догадался, каким будет первое задание?

– Догадался, – жалобно вздохнул лейтенант.

– Обойдешь все квартиры и поинтересуешься, не видел ли кто-нибудь машину, притормозившую в этом месте сегодня ночью. Завтра доложишь.

Пристроив Васькина к делу, Корнилов немедленно потерял к нему интерес и повернулся навстречу поднимающемуся по откосу высокому толстяку в мокрой от пота ковбойке и широких джинсах:

– Доброе утро, Сергей.

– Доброе утро, Кириллыч. – Толстяк пожал протянутую ему руку и кивнул на угнетенного лейтенанта: – Это кто с тобой?

– Наш новый коллега.

– Капитан Шустов, можно просто Сергей.

– Васькин Владислав, Владик.

Широченная лапа толстяка до боли сдавила ладонь лейтенанта.

– Очень приятно. – Шустов повернулся к майору: – Это опять он, Кириллыч. Мы вскрыли сверток – все то же самое: разрезы тонким, скорее всего, хирургическим инструментом. Очень аккуратно. Внутренние органы наизнанку.

– Женщина?

– Да. Как обычно. Никаких документов. Мы сняли отпечатки пальцев, будем искать по компьютеру.

– Свидетель?

– Пустышка. Мужик остановился отлить, увидел сверток и сразу же позвонил в полицию. Я его отпустил.

– Третья жертва, Сергей, – негромко бросил Корнилов, – а он все не цепляется.

– Умен, собака.

Полицейские отошли чуть в сторону.

– Первая и вторая были приезжими, – Шустов почесал затылок, – если она тоже, можно говорить о почерке.

– Работает через вокзалы? – Андрей покачал головой. – Так мы его никогда не найдем. Должно быть что-то, что их связывает.

– Должно, – согласился капитан. – Как бы нас на этом деле не сломали, Кириллыч.

Андрей улыбнулся:

– Паникуешь?

Никто не удивился, когда отдел специальных расследований, наводящий тихий ужас на московских уголовников, бросили на серийного убийцу Вивисектора. Слишком уж чистеньким был послужной список Корнилова.

– Ходят слухи, что кое-кто уже делает ставки на Вивисектора.

Жизнерадостный толстяк был своим человеком в канцелярии управления и снабжал шефа исключительно свежими и проверенными сплетнями.

– Напомнишь мне их фамилии, когда мы с Вивисектором разберемся.

– Договорились. – Сергей кивнул на дорогу. – К нам гости.

Со стороны Волоколамского шоссе к месту происшествия быстро приближались несколько пестрых фургонов.

– «Дорожный патруль», «Петровка, 38», НТВ, – на глазок прикинул капитан. – Быстро они сориентировались.

– Проклятье. – Корнилов снял очки. – Как я выгляжу?

– Как герой.

– Тогда порядок.

Андрей спрятал очки в карман и стал терпеливо ждать репортеров. На заре карьеры он обычно отказывался от интервью, считая мелькание на телеэкране делом ненужным и бессмысленным, но, возглавив отдел, вынужден был пересмотреть свои взгляды. Полиция должна отчитываться перед налогоплательщиками, и немногословный Корнилов, исправно штампующий восемь-десять громких дел в год, стал излюбленным героем телевизионных репортажей. Правда, после длинного и серьезного разговора с генералом Шведовым.