Война во время мира: Военизированные конфликты после Первой мировой войны. 1917–1923 - [43]

Италия оказалась одной из победительниц в Первой мировой войне, тем самым преодолев наиболее трагическое испытание из всех, которым подвергалась за 60 лет, прошедшие с момента национального объединения. Распад Австро-Венгерской империи, расширение границ Италии до перевала Бреннер и до Истрии, включение в состав Италии италоязычных меньшинств Габсбургской империи и, наконец, присутствие за столом переговоров в качестве одной из четырех великих держав — все это могло рассматриваться многими итальянцами как достаточная компенсация за понесенные жертвы: полмиллиона убитых и миллионы раненых. Более того, важная избирательная реформа 1919 года привела к демократическому преобразованию либерального режима; и в самом деле, большинство в парламенте отныне принадлежало массовым политическим партиям — таким как Социалистическая партия и недавно основанная Католическая народная партия. Они представляли широкие слои итальянского населения, прежде исключенного из парламентской политики вследствие ограниченного избирательного права. Тем не менее, несмотря на это, Италия стала первой страной, охваченной военизированным насилием и пережившей крах демократического режима. Более того, это случилось вслед за периодом стремительного роста насилия; например, число самоубийц, составившее в 1918 году 938 человек, выросло в 1919 году до 1633 человек, в 1920-м — до 2661 человека и в 1921-м — до 2750 человек; число тяжких телесных повреждений возросло с 58 148 в 1918 году до 108 208 в 1922 году; наконец, число нарушений общественного порядка увеличилось с 766 в 1918 году до 1004 в 1919 году и с 1785 в 1920 году до 2458 в 1921 году^{240}.[11]

Более того, Италия была единственной из стран-победительниц, претерпевшей «брутализацию политики» — в первую очередь благодаря применению военизированного насилия. В этом отношении события в Италии сопоставимы с тем, что происходило в Германии и странах Восточной Европы, — с той лишь разницей, что в случае Италии система, подвергшаяся «брутализации», являлась либеральной и с начала века находилась в процессе перехода к демократии^{241}.

Военизированное насилие было развязано в Италии новыми группировками, состоявшими из бывших участников войны, — такими как Arditi (штурмовики), основанные Муссолини в марте 1919 года Fasci di combattimento, а также вооруженное движение, под предводительством поэта Габриэле Д’Аннунцио в сентябре 1919 года оккупировавшее Фиуме^{242}. Выдвинув лозунг «ущербной победы», эти движения пропагандировали идею о том, что Италия, победив врагов на поле боя, оказалась предана на мирной конференции своими союзниками, отказавшимися удовлетворить все территориальные притязания Италии, которые стали бы компенсацией за ее вклад в победу. Однако националистическое военизированное насилие было лишь одной из многочисленных форм политического насилия, охватившего Италию.

Это насилие получило широкое распространение вследствие серьезного экономического и социального кризиса, вызванного Первой мировой войной, а также из-за политического экстремизма социалистов. На своем общенациональном съезде в октябре 1919 года Социалистическая партия, в которой в то время преобладали максималисты, открыто приняла программу социальной революции по примеру большевиков. В новом уставе партии объявлялось: «Без насильственного захвата власти рабочими невозможен переход <…> к временному режиму диктатуры пролетариата»^{243}.

В 1919–1920 годах во главе классовой борьбы в большей части Северной и Центральной Италии стояли Социалистическая партия и рабочие организации, в то время как в Южной Италии верх одерживали традиционные либеральные и демократические партии, состоявшие из местных клиентел группировок. После того как осенью и в начале зимы 1919 года Социалистическая партия стала крупнейшей партией в парламенте и подчинила себе большинство местных советов и провинциальных органов власти во многих регионах Центральной Италии и в долине По, социалисты провозгласили намерение насильственным путем ликвидировать институты буржуазного государства^{244}.

Более того, в важнейших сельских регионах Северной Италии, где социалисты обладали наибольшим влиянием, они в массовом порядке брали под свой контроль экономическую и социальную жизнь, навязывая собственникам свои правила и условия в качестве прелюдии к неминуемой революции и отмене частной собственности. «Красные баронства» — так коммунист Пальмиро Тольятти называл систему правления, созданную социалистами-максималистами^{245}.

Жестокая классовая борьба, включавшая непрерывные забастовки на государственных и частных предприятиях, достигла апогея осенью 1920 года, во время захвата рабочими заводов, создававшего впечатление, что Италия охвачена анархией и стоит на пороге социальной революции и гражданской войны. Социалистка Анна Кулишова в письме от 4 мая 1920 года своему товарищу Филиппо Турати, одному из основателей Социалистической партии и виднейшему представителю ее реформаторского крыла, так описывала драматическую ситуацию, порожденную в те годы политическим насилием: