Война призраков - [119]

Плац гремел. Солдаты, верные привычке, колотили себя по нагрудным пластинам в знак приветствия. Рота «Серых» стояла неподвижно, очевидно, не зная, что делать. Здесь они растерялись, чего явно не было на полигоне, где им приходилось действовать без своего папочки.

— Что будем делать с призовым фондом? — спросил подобравшийся к Джеру Миххел Джос.

— Потрать на благотворительность, — бросил Ален, которому не хотелось обсуждать этот вопрос сейчас.

Надо было пойти и переброситься с «Синими» парой слов.

Тонорим попросил еще немного внимания и перечислил, кто на каких позициях находится согласно показателям.

После «Серых» шли «Черные» Жанны Саболы, затем «Синие» Алена Джера, «Желтые» Миххела Джоса, «Красные» Терека Родина, «Зеленые» Дайны Лиш и «Фиолетовые» Клема Бирда… Расклад был, что называется, сенсационным. Фавориты — Дайна и Клем — сползли в конец списка. Жанна очутилась на втором месте, хотя, по мнению Джера, вполне могла быть первой. Хибранийцы оказались разочарованы. Генералу не следовало расковыривать свежую рану: продули и все, неважно, каким образом.

ХофСэм, похоже, исходил из чистого альтруизма, полагая, что лучше страшная правда, чем симпатичная ложь. Не подкопаешься.

— С кем не бывает, — сказала Дайна. — Это, в конце концов, только учения. Посмотрим, что будет в Цитадели.

Клем, чьи «Фиолетовые» всерьез не уложились по времени и потеряли семерых раненными, трое из которых очутились в тяжелом состоянии в лазарете, промолчал. Джер видел очевидные ошибки, которые он допустил при построении тактики.

— Задвинули моих «Желтых» ради песиков этого недоноска? — Миххел разозлился, потребовалось призвать его к дисциплине.

Джер насильно развернул Джоса. Тот нацелился на бывшего шаари.

— Вспомним, для чего мы тут, — сказал Ален, надеясь, что гнев не заставит охотников натворить чего-нибудь. Меньше всего им сейчас нужно лишнее внимание к себе. — Делаем свою работу, берем свою долю и быстро уматываем. Кто-нибудь всерьез хочет доказать лакишам, что он лучший? Есть желающие? Нет. Здесь не душевая, где можно меряться… короче, вы поняли.

Никто больше не возражал. Пока, во всяком случае, соплеменнички Джера вели себя смирно.

— Когда все кончится, пойдите к своим парням и поговорите с ними. Если кто-то из них считает, что место в рейтинге самое важное в жизни, разубедите. Нам не нужно, чтобы во время штурма Цитадели кто-то начал брыкаться и показывать норов. — Вольный охотник оглядел каждого наемника по очереди, жалея, что не владеет телепатией. — И вас это напрямую касается. Мы мирные, послушные, дисциплинированные… смирные, как воспитанники религиозного интерната… до момента, пока я не скажу: «Хватит». Помним о нашем плане.

Они помнили. Ален надеялся, у них хватит терпения дотянуть до конца операции.

Тонорим еще говорил — и тут не обошлось без пафосных пассажей, — а затем объявил всему личному составу подразделений два дня отпуска и пригласил штурмовиков на праздничный ужин. Желудки многих присутствующих уже оценили запахи, которые ветер то и дело приносил к плацу со стороны столовой. Джер сам сглотнул слюну. Лакиши, ничего не евшие с утра, уже начали переминаться с ноги на ногу. Дисциплина оказалась слабее голода.

Генерал хорошо понимал настроение личного состава, поэтому не стал больше задерживать минуту назад отпущенных в увольнительную солдат. Построения на плацу смешались, нарушились, толпа забурлила. Лакиши потекли в направлении столовой, точно животные к долгожданному водопою. Наемники-инструктора присоединились к ним, договорившись позже встретиться в укромном месте на междусобойчике.

В общем потоке не было лишь «Серых». Они стояли на том же самом месте, терпеливо дожидаясь, когда бывший шаари соизволит съехать с помоста и отдать распоряжение. Ален пытался разглядеть через головы лакишей, что было дальше, но у него не получилось. «Серые», в конце концов, появились в столовой, однако своей привычке держаться отдельно от остальных не изменили.

Впрочем, в атмосфере всеобщего веселья этого почти никто не заметил.

Неизвестное пространство. Рашдан. Цитадель, Внутренняя Сфера. Малый зал заседаний Совета Архонтов

— Я собрал вас всех для того, чтобы огласить свое решение… — сказал Спикер Шогг. — И, клянусь, оно далось мне тяжело… особенно, после того, что случилось…

Слова его падали тяжело, как булыжники, и сам дэррн испытывал чувство, граничащее с паникой, настолько сильной, что она слепила его и искажала сознание. Фигуры Архонтов, собравшихся под утро на экстренное заседание Совета, для Шогга были всего лишь размытыми тенями.

Спикер почти не помнил последних часов. С момента смерти Зендрис до той минуты, как его нога ступила на пол малого зала, прошла вечность. О ее содержании у дэррна остались самые смутные воспоминания.

«Что же я хотел им сказать?!»

Шогг замялся. Губы онемели, не желая шевелиться.

Первым вскочил Мункар.

— Мы требуем объяснений. Что значат все эти видеозаписи, присланные Глешем? Это шутка?

Архонты яростно загудели.

— Где Зендрис? — крикнул Хоршан.

— Глеш утверждает, что заговор раскрыт… но разве мы не его подозревали в этом?

— Его! Это какая-то игра. Шогг, не стой!