Неизвестный сектор. Рашдан. Руины Древнего Храма. 6 дней после пленения Фаннура Грифа
Я знаю, что скоро умру.
Мне снилась моя смерть.
Дэррны не верят в мистические предзнаменования, ладно, отрицать глупо, мы все сугубо материалистичные существа, для которых логика и факты важнее всего. То, что приходит ко мне во снах, является, скорее всего, работой подсознания, но я не могу расшифровать эти сигналы.
Или не хочу.
Боюсь ли я смерти?
Я конечное существо, хотя срок моей жизни намного превышает человеческий. Семь столетий я выращиваю и обучаю шаари, совершенных убийц. Из испуганных детей делаю неуязвимых Рыцарей Пустоты, фанатиков Учения Хэтар, которое сам же и выдумал… Большинство из них не дотягивают до совершеннолетия, но те, кто преодолел Десять Ступеней и выжил на финальном испытании, стал фоорхал — истинным шаари.
Призраком.
Я помню лица всех, кто умер в результате Трансформации, всех, кто погиб на жестоких тренировках. Эти лица преследуют меня все чаще, они — моя нечистая совесть убийцы. Я отнял у этих людей их жизни, их семьи, их будущее. Я внушал им, что предназначение шаари — служить хозяевам, то есть нам, дэррнам, безумным затворникам, одержимым идеей накопления богатств. Дэррны копят сокровища, веря, что однажды они спасут их от смерти, разложения и неотвратимого возмездия. Они глупцы, не видящие дальше своего носа, а значит, они обречены. Сколько еще им отпущено времени пировать в залах Цитадели и наслаждаться безопасностью в недрах своего убежища?
Да, я боюсь смерти, но мне хочется думать, что это больше, чем истеричный страх моих генов кануть в небытие.
Я жажду искупления. Если моей крови суждено пролиться, то, очень надеюсь, она внесет свою лепту, смоет часть грязи, которую мы, возгордившиеся маньяки, оставим после себя.
Время на исходе. Я это чувствую.
Секунды складываются в минуты, а те — в часы томительного ожидания. Из часов конструируются тревожные дни. Мне просто необходимо играть свою роль и заниматься повседневными делами, носить маску строгого наставника, одаривать похвалой послушных и наказывать нерадивых.
Я — Архонт Глеш, которого все знают как самого сурового и беспощадного из дэррнов. Мой образ приходит ученикам-шолрэ по ночам в липких душащих кошмарах… для целых поколений воспитанников я стал воплощением ужаса.
Хотелось бы мне стать другим. Каждое утро я просыпаюсь со все крепнущим осознанием собственной вины, и оно убивает меня.
Неужели я превратился в человека? Семь столетий я жил с людьми бок о бок, так немудрено, что чувства стали так много значить для меня. Но еще тяжелее скрывать их, притворяться.
Я смотрю на эти древние стены, возведенные неизвестной расой, пробую воздух на вкус. Через прорехи в сводах потолков внутрь проникает зловещий багряный свет здешнего солнца. Злой красный карлик таращится с небес Рашдана. Когда его скрывают облака, пустынные каменистые пейзажи и вовсе приобретают сюрреалистический оттенок.
Кажется, здесь все пропитано кровью, а в атмосфере носится горечь ненависти и отчаяния. Мне кажется, существа, построившие этот храм, передали нам, дэррнам, эстафету зла. Они сгинули во тьме, но не умерли окончательно, эти призраки в нас, именно они сделали моих соплеменников теми, кем они сейчас являются.
В Храме идут занятия. В одних залах шолрэ изучают теорию, в других практику. Роботы слуги следят здесь за порядком и не обращают на меня ни малейшего внимания. Даже я, великий и ужасный Архонт Глеш, для них не более чем тень.
Я прислушиваюсь к эху голосов, гуляющему в лабиринтах храмовых строений. Все ли из этих голосов принадлежат живым? Нет, все верно… я стал слишком человеком, я склонен во всем видеть мистический промысел. Призраков не существует. Их нет — кроме тех, которых создали мы, наставники.
Коридор, по которому я иду, пронизывает весь комплекс храмовых зданий. Он берет начало от главного входа, чудовищной полуразрушенной арки, и заканчивается через километр в большом святилище, где до сих пор можно увидеть изъеденные временем статуи мертвых богов.
Мы ничего не разрушали и не реставрировали здесь, нас никогда особенно не интересовали туристические достопримечательности. Зато для нужд обучающихся шаари Храм был идеален, его атмосфера сама по себе воздействовала на разум шолрэ — своим величием и строгостью. Время, спрессованное до предела, здесь чувствовалось особенно явственно, оно давало юным шаари чувство зыбкости бытия, помогая лучше усваивать аксиомы Учения Хэтар, касающиеся Великой Пустоты, Хаоса и Гармонии…
Какая чудовищная ложь!
Стоило прожить с людьми бок о бок столько лет, чтобы понять это.
Навстречу мне идет группа учеников во главе с наставником, облаченным в обычную длинную рясу с капюшоном. Понзес Хауш, учитель боя на мечах, настоящий великан рядом с этими подростками. Его походка неспешная, плавная и обманчиво медлительная. Вот именно, обманчивая: не найдется на Рашдане более опасного в рукопашном бою существа, и никто из его бывших учеников, никто из фоорхал, до сих пор не смог превзойти учителя.
