Война Катрин - [36]

Все это опять на одном дыхании, так что и слова не вставить. Впрочем, я уверена, никаких слов, кроме своих, ей и не нужно. Она хочет, чтобы ее слушали, чтобы ею восхищались. Впервые в жизни встречаю человека, до такой степени сосредоточенного на себе и равнодушного ко всему вокруг. Наговорившись, она подтолкнула нас к лестнице и пообещала, что будет приглашать к себе очень часто.

– Сразу видно, вы не из этих. По крайней мере, воспитанные девочки, сразу заметно.

В полдень мы снова уселись на скамейку и принялись уписывать то, что дала нам на обед фермерша. Свежий хлеб, мясо, сыр. Мы с Алисой успели поголодать, так что могли оценить свое везение. Но, как только я вспомнила голодные времена, сразу подумала: со мной тогда были те, кого я любила и кто любил меня. И везение не показалось мне таким бесспорным, а хлеб таким вкусным. По счастью, мадемуазель Арманда не позвала нас к себе, и мы были этому очень рады, потому что хотели только покоя и тишины, чтобы опять погрузиться в грезы.

После занятий, во время приготовления домашних заданий, я шепнула Алисе, чтобы она не робела. Я написала ей в тетради букву А и попросила написать такую же. Алиса, высунув язык, постаралась, и вышло отлично. Ей так хотелось научиться читать и писать, чтобы самостоятельно переписываться с братом, что она готова была стараться изо всех сил. Очень скоро она снова потянулась ко мне и попросила написать ей букву Б.

Алиса сидит и выводит буквы с наслаждением. Я уверена, она быстро научится читать и писать. А наша бестолковая учительница дала задание классу и опять исчезла, ей до нас нет никакого дела.

После того как мадемуазель Арманда соизволила позвонить в медный колокольчик, подвешенный к двери класса, и объявить, что занятия закончены, мы снова пошли полями «все прямо», но в обратную сторону. На этот раз никакой колокольни на горизонте. Вокруг только сжатые поля и пастбища, на которых вдалеке пасутся коровы, изгороди, кусты, можжевельник, жгучая крапива, железные калитки.

«Все прямо» в обратную сторону. Мы пришли на ферму уже в потемках, а осень еще только начинается. Пройдет немного времени, и мы будем уходить и приходить в кромешной тьме. День был долгим. Алиса едва тащилась, она не привыкла так много ходить, да и встали мы на заре. Но она не забыла, что должна еще накормить свою живность, когда вернется. За ужином Алиса уснула на стуле, не доев супа. Я осторожно отнесла ее к нам в комнату, раздела, уложила и поцеловала в лоб. Я даже себе представить не могла, до чего она легонькая.

Поразительно: такая маленькая девочка, а сколько у нее мужества и душевных сил. Надеюсь, я тоже не подкачаю и справлюсь со всем, что должна. Буду оберегать ее и научу всему, что знаю. Начнем с чтения и письма, а там посмотрим. Может, она тоже полюбит фотографию?

16

На ферме мне еще ни разу не захотелось достать «роллей». Здесь, конечно, можно отыскать и живописные уголки, и пейзажи, но у меня не лежит душа отправляться на поиски. Да и времени нет. «Роллей» возвращает меня мыслями к Этьену, к разлуке, я начинаю бояться, что никогда не увижусь с теми, кто мне так нужен. Тогда я смотрю на Алису, во сне личико у нее спокойное, и я только сейчас начинаю понимать, сколько пережила эта маленькая девочка: несколько смертей, разлуку с братом, единственным родным человеком, который у нее остался из всей семьи. Мне-то на что жаловаться? У меня столько друзей, которые меня ждут, у меня есть родители, не знаю где, но где-то они точно есть… Не может быть, чтобы они…

Нет. Я не могу, не хочу даже на одну-единственную секунду допустить, что их больше нет.

Каждый вечер неделя за неделей я выхожу из нашей комнаты и мою посуду. Это последнее дело дня, и оно требует от меня неимоверного усилия, потому что я валюсь с ног от усталости. Потом желаю спокойной ночи хозяевам, и они в ответ говорят мне, наверное, то же самое, но я не уверена, потому что слышу только бормотание, и наконец-то я в кровати и засыпаю быстрее, чем мне хотелось бы.

Пришла зима с холодной изморосью и долгими ночами. Хозяева всё такие же муругие, но мы к этому привыкли. Я даже привыкла к неизменному распорядку дня: завтрак-обед-ужин. Но почти незаметные мелочи дают мне понять, что хозяева к нам привязались. Они заботятся о нас. Когда идет сильный дождь, хозяин приезжает за нами на телеге и накрывает брезентом. Хозяйка, заметив, что Алиса любит капустный суп, стала варить его чаще. А увидев, как мне понравился творог из овечьего молока, оставляет его для меня и дает сразу, как только мы приходим из школы, еще до ужина. Сын и дочь, хоть по-прежнему неразговорчивы, стали гораздо приветливее. Я уже не раз замечала, что Луи улыбается, глядя в мою сторону. (Караул!.. Только бы он в меня не влюбился! Вот это была бы беда!) А Мариза уже не раз помогала Алисе кормить кур и уток и при этом держала ее за руку.

Мы приноровились вставать затемно и засыпать сразу после ужина. Иногда Алиса просит меня прочитать ей перед сном какое-нибудь из писем брата. Она закрывает глаза и уносит его слова и воспоминания в свои сны.

Я научилась доить овец, и мне стало нравиться тепло овчарни с его особым запахом, оно обнимает меня среди зимнего холода. Я дою только в те дни, когда у нас нет занятий, по четвергам, субботам и воскресеньям. В остальные дни хозяева освободили меня от работы по дому. И если Алиса кормит птиц и кроликов, а я мою посуду после ужина, то мы это делаем по доброй воле.