Воспоминания японского дипломата - [9]
Приведем отрывок из разговора Того с Маликом.
Того: Сегодня годовщина подписания Пакта о нейтралитете между Японией и Советским Союзом. Ровно год тому назад произошло это событие в японо-советских отношениях.
Этот хороший договор является краеугольным камнем японо-советских отношений. Я рад, что мне пришлось вместе с г-ном Молотовым вести начальные переговоры по этому вопросу, и поэтому прошу вас, если это возможно, передать г-ну Молотову мои лучшие пожелания.
Этот пакт весьма полезен для хороших и дружественных отношений между нашими странами. Я рад отметить, что и советское правительство и посол Сметанин от имени советского правительства неоднократно заявляли о своем намерении выполнять обязательства, взятые по этому пакту. И я думаю, что эти обещания сохранят свою силу и на дальнейшее".
Малик: Я полагаю, что всякое соглашение, подписанное между двумя странами, и вытекающие из него обязательства являются всегда двусторонними. Следовательно, всякий пакт может быть хорошим, прочным и достигающим цели только в том случае, если обе стороны в одинаковой степени хорошо соблюдают свои обязательства по данному соглашению".
Того: Взаимность — основа всякого соглашения. И я могу вас заверить, что японская сторона в вопросе о выполнении обязательств, вытекающих из Пакта о нейтралитете, придерживается также позиции взаимности и, со своей стороны, будет выполнять этот пакт"[41].
Выводы, которые сделал Малик в своем донесении в НКИД:
1. Обед был устроен для того, чтобы косвенно и в замаскированной форме отметить годовщину подписания японо-советского Пакта о нейтралитете.
2. Специально подобранный нейтральный состав приглашенных сделан был для того, чтобы подчеркнуть "нейтральность" Японии в отношении СССР.
3. Второй целью, преследуемой японцами подобным нейтральным подбором участников обеда, по-видимому, является их желание показать нам свое якобы стремление прикрыть себя от подозрения немцев, создать у нас впечатление о том, что это прикрытие ими применено, им понадобилось и использовано лишь для того, чтобы “ввести в заблуждение немцев". Участие, однако, в этом рауте жены Того — немки и его дочери, а также жен приглашенных послов и посланников свидетельствовало о том, что японцы мало беспокоятся о том, чтобы сохранить этот обед “втайне” от немцев. Из всего этого и из необычности созыва подобного обеда в настоящее время невольно возникает мысль, что, возможно, обед был устроен по заранее продуманному и разработанному общему японо-германскому плану “трипартитного очковтирательства”.
В заключение Малик записал: Устройство этого необычного обеда, высказывания Того, а также “необычное” интервью японского посла в Москве Татэкава>1 об СССР дают некоторое основание допустить возможность того, что японцы, имея еще нерешенные задачи на юге, и перед лицом неясности перспектив на фронтах советско-германской войны решили пока не спешить до поры до времени с проявлением открытой враждебности, продолжать свою старую тактику “игры в дружбу” с СССР, стремясь даже к тому, чтобы в скрытой форме создать у нас впечатление о том, что Япония якобы ради удержания награбленного на юге была бы не прочь сохранить и впредь нынешние отношения с СССР и возможно-де даже договориться в какой-либо форме с Советским Союзом в пику англо-американцам и “за спиной” у Гитлера, не беря, однако, при этом на себя никаких гарантий и тщательно маскируя свою подготовку против СССР[42]>[43].
Важным событием в общественной жизни Японии стало выступление Того 22 апреля 1942 г. на заседании Японской экономической федерации. Того, в частности заявил: “... Еще привлекает наше внимание позиция Советского Союза. Японо-советские отношения производят впечатление фокуса, на котором сосредоточено внимание всего мира за последнее время. Враждебные страны ведут открытую пропаганду о нынешней фазе этого положения. Советское правительство время от времени ясно заявляет о своей политике соблюдения (верности) советско-японского договора о нейтралитете. Ясно, что Советский Союз является слишком благоразумным (мудрым), чтобы играть на руку англо-американским интересам и таскать каштаны из огня в ущерб себе"[44].
На следующий день японские газеты откликнулись на речь Того такими заголовками: “Непоколебимость японо-советского нейтралитета; Америка и Англия находятся в состоянии растущих затруднений” (“Асахи”); “Советский Союз не будет таскать каштаны из огня для Америки и Англии” (“Тюгай” и “Кокумин”).
Малик в своем отчете в НКИД обратил внимание на то, что проблема советско-японских отношений во всей японской прессе выделена на первое место. Он также отметил, что Того опять умолчал по поводу того, как намерено само японское правительство соблюдать Пакт о нейтралитете, и является ли Япония достаточно благоразумной, чтобы не подыгрывать на руку гитлеровским интригам, как он умалчивал об этом во всех своих предыдущих выступлениях, в том числе на 79-й сессии японского парламента>1.
2 сентября 1942 г. японское правительство объявило об отставке Того и о назначении министром иностранных дел Тодзё. Военщина Японии, опьяненная первоначальными успехами в Тихоокеанской войне, не очень дорожила услугами дипломатии.
Десятилетия, прожитые под одной кровлей, в тесном, каждодневном общении с замечательным москвичом Владимиром Алексеевичем Гиляровским, чутким, удивительно живым и темпераментным человеком, встречи с представителями русской культуры, события начала XX века, как, например, 1905 год, — все это не могло не запомниться и не оставить в душе сильнейших впечатлений. Воспоминаниям тех дней и отданы страницы книги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со многими удивительными людьми довелось встречаться протоиерею Валентину Бирюкову — 82-летнему священнику из г. Бердска Новосибирской области. Ему было предсказано чудо воскрешения Клавдии Устюжаниной — за 16 лет до событий, происходивших в г. Барнауле в 60-х годах и всколыхнувших верующую Россию. Он общался с подвижниками, прозорливцами и молитвенниками, мало известными миру, но являющими нерушимую веру в Промысел Божий. Пройдя тяжкие скорби, он подставлял пастырское плечо людям неуверенным, унывающим, немощным в вере.
Книга Николая Сергованцева — научно-художественная биография и одновременно литературоведческое осмысление творчества талантливого писателя-уральца Д. Н. Мамина-Сибиряка. Работая над книгой, автор широко использовал мемуарную литературу дневники переводчика Фидлера, письма Т. Щепкиной-Куперник, воспоминания Е. Н. Пешковой и Н. В. Остроумовой, множество других свидетельств людей, знавших писателя. Автор открывает нам сложную и даже трагичную судьбу этого необыкновенного человека, который при жизни, к сожалению, не дождался достойного признания и оценки.
Книга Н. Трущенко о генеральном секретаре ЦК ВЛКСМ Александре Васильевиче Косареве в 1929–1938 годах, жизнь и работа которого — от начала и до конца — была посвящена Ленинскому комсомолу. Выдвинутый временем в эпицентр событий огромного политического звучания, мощной духовной силы, Косарев был одним из активнейших борцов — первопроходцев социалистического созидания тридцатых годов. Книга основана на архивных материалах и воспоминаниях очевидцев.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.