Воспоминания японского дипломата - [78]

После совещания с государственными старейшинами¹ лорд-хранитель печати Кидо[69]^[70] рекомендовал императору назначить новым премьер-министром военного министра в Кабинете Коноэ генерала Тодзё[71], и 17 октября этот последний получил высочайший мандат на формирование нового Кабинета. В половине двенадцатого ночи Тодзё позвонил мне домой и попросил срочно приехать к нему в официальную резиденцию военного министра. Там он сообщил мне о своем вступлении в должность премьера и попросил занять в его кабинете пост министра иностранных дел и одновременно министра по делам заморских территорий.

Я ответил, что не имею точных сведений о сложившихся в последнее время политических условиях или о ходе японо-американских переговоров, но, как мне довелось слышать, причиной разногласий, которые привели к отставке последнего Кабинета, послужила несговорчивость армии в вопросе о переговорах. Поэтому, продолжал я, прежде чем решить, смогу ли я принять предложение, мне необходимо получить соответствующую информацию. Последовала получасовая беседа. Для начала Тодзё подтвердил, что отставка Кабинета Коноэ действительно была результатом бескомпромиссной позиции армии в отношении присутствия японских войск в Китае, которое явилось одним из главных спорных вопросов на японо-американских переговорах. Далее он сказал, что, коль скоро выбор императора пал на него, несмотря на его роль выразителя взглядов армии в предыдущем кабинете, он может продолжать и впредь сохранять решительную позицию на переговорах. На это я ответил, что вынужден буду отклонить предложенный им портфель министра иностранных дел, ибо, если премьер и армия собираются и дальше упорствовать, пусть только и по одному вопросу о присутствии войск в Китае, то переговоры несомненно будут прерваны. При такой установке нового Кабинета и дальнейшие усилия по поиску дипломатического решения, и мое вступление в должность министра иностранных дел будут бесполезными, и поэтому, сказал я, его предложение для меня неприемлемо.

Вслед за этим Тодзё объявил, что сказанное им отражает лишь его "чувства". Однако я заявил, что даже "чувства" премьера служат достаточным препятствием для переговоров. Я добавил, что, если бы мне предстояло стать министром иностранных дел, то вступил бы в эту должность с твердой решимостью добиться успеха в переговорах. Поэтому я не могу принять его предложение, если армия не согласится пойти на подлинные уступки при новом рассмотрении вопроса о присутствии наших войск, не будет возражать против повторного изучения других имеющихся вопросов и не откажется от необходимого смягчения требований с тем, чтобы позволить нам достичь урегулирования на разумной основе. Тодзё заявил, что, если возможность успеха переговоров существует, он соглашается с моим желанием довести их до завершения. Кроме того, заверил он меня, у него нет возражений против нового рассмотрения вопроса о присутствии наших войск и других вопросов, которые, как свидетельствуют сообщения из Вашингтона, фактически уже решены. Затем он потребовал, чтобы я немедленно дал ответ на его предложение, так как ранним утром хочет представить список министров императору.

Я знал, что на данной стадии японо-американских переговоров флот более, чем кто-либо, должен быть озабочен их исходом. Поэтому меня интересовала кандидатура нового министра военно-морского флота, и я спросил, правда ли, что, как говорили, этот портфель будет предложен адмиралу Тоёда Соэму¹. Тодзё ответил, что это не так и что министром военно-морского флота будет адмирал Симада[72]. Хотя я не был лично знаком с адмиралом, мне было известно, что он, по крайней мере, не принадлежит к "сильной фракции” флотских. Поэтому, как я надеялся, можно было рассчитывать на то, что ВМФ не будёт препятствовать дипломатическим усилиям.

¹ Адмирал Тоёда Соэму (1X85-1957), самый выдающийся офицер ВМФ Японии, был в то время главнокомандующим военно-морским округом Курэ В ходе войны получал назначения на самые ответственные военно-морские посты главнокомандующего Объединенным флотом (1944-1945 гг) и начальника Генерального штаба ВМФ с мая 1945 года вплоть до окончания войны В 1948-1949 гг военный трибунал союзников в Токио предъявил адмиралу Тоеда, как члену высшего командования ВМФ, обвинение в ответственности за зверства военного времени, но он был оправдан, после чего пребывал на пенсии.

Заключив таким образом, что передо мной открывается поле деятельности с достаточными шансами на успех переговоров, я сообщил Тодзё о своем согласии принять портфели министра иностранных дел и министра по делам заморских территорий. Формальная церемония введения в должность состоялась на следующий день, 18 октября, и кабинет Тодзё приступил к работе.

Как по всей вероятности считали некоторые сторонние наблюдатели, Кабинет Тодзё с самых первых дней своего существования был преисполнен решимости вести войну. Как покажет дальнейшее повествование, это, разумеется, было далеко не так. Что же касается меня лично, то изложенная выше моя первая беседа с генералом Тодзё, даже при абстрагировании от моих дальнейших усилий, доказывает, что, принимая пост министра иностранных дел в его Кабинете, я преследовал цель не развязать войну, а, напротив, предотвратить ее. Моя ошибка состояла в убежденности, что я смогу решить проблему просто в рамках условий нашей договоренности с Тодзё. И это в момент, когда ни он, ни я не сознавали, что ухудшение наших отношений с Соединенными Штатами уже повлекло за собой принятие ими решения о войне. Тогда в Японии действительно никто не сознавал всей серьезности ситуации. Конечно, нет нужды и далее тратить время на утверждения, что Кабинет Тодзё не представлял собой "клику Тодзё”, о которой так часто говорили раньше: ведь на МВТДВ было представлено достаточно доказательств, отвергающих любые предположения о существовании какой-либо "клики". Вскоре после моего вступления в должность в кабинете Тодзё меня часто спрашивали, как это я согласился принять министерский пост. Я откровенно отвечал, что моя цель состоит в доведении переговоров с США до успешного завершения, и сообщал спрашивавшим о том, как торговался с Тодзё.