Воспоминания японского дипломата - [48]

Ярмо Версальского договора тяжелым бременем давило на различные слои немецкого общества, и усиливавшееся в стране чувство возмущения приближалось к взрывоопасному уровню. Национальная экономика оставалась чрезвычайно слабой и неустойчивой. Вопреки американской мечте о вечном процветании, в Германии в октябре 1929 года разразилась экономическая паника, которая имела далеко идущие последствия. По прибытии туда я заметил, что многие немцы испытывают сильное беспокойство за будущее хозяйства страны. В мае следующего года банкротство банка "Кредит-Анштальт" вызвало финансовую панику, за которой последовал мораторий президента США на репарационные платежи.

Такой, вкратце, была ситуация в Германии и вокруг нее. Что касается германо-японских отношений, то никаких сколько-нибудь крупных проблем между двумя странами не имелось. Правда, часть немцев питала недовольство в связи с позицией, занятой представителями Японии в Лиге Наций по вопросу о принадлежности Верхней Силезии, но, как представлялось, народ в целом это совершенно не волновало. Если говорить о проблемах, стоявших на повестке дня непосредственно после моего прибытия в Берлин, то следует упомянуть проблему отмены столь неприятного для всех немцев военного надзора над Германией. Помнится, посол Нагаока вел среди дипломатического корпуса в Берлине большую работу в интересах отмены этого надзора. Вскоре посол отправился на родину, и в ожидании прибытия посла Обата я почти в течение года исполнял функции поверенного в делах. Отношения между нашими странами в этот период не требовали от меня какой-либо политической активности, и поэтому мои усилия были направлены в основном в сферу культуры, в частности, на организацию выставки японского искусства. Кроме того, в период исполнения обязанностей поверенного в делах мне довелось принимать принца и принцессу Такамацу.

В последующие месяцы поток японцев значительно усилился, и часть сотрудников посольства была загружена работой по приему и изучению заявлений, оформлению виз и решению прочих вопросов, которыми обычно занимаются туристические фирмы. Культурный обмен между Японией и Германией после войны снова оживился, и многие мои соотечественники приезжали туда изучать искусство, технику и различные научные дисциплины. Немцы также проявляли немалый интерес к Японии и всему японскому. Поэтому, получив предложение воспользоваться благоприятной возможностью для организации выставки японского искусства в целях пропаганды культуры страны, я вскоре после приезда вплотную занялся его реализацией. Из Японии были доставлены произведения искусства, и выставка, представленная вниманию немецкой общественности, имела успех. Кроме того, в Германию прибыли известные ученые-искусствоведы и деятели искусства, завоевавшие признание своими талантами. С их помощью мне удалось продемонстрировать самую суть японского искусства, что, на мой взгляд, было немаловажным достижением.

Их императорские высочества принц и принцесса Такамацу совершали свадебное путешествие по миру, и, поскольку Германия находится на перекрестке дорог Европы, они заезжали туда несколько раз и знакомились как с духовными, так и с материальными аспектами жизни страны. Я дважды, один раз в Бремене, сразу по их прибытии в Германию, и затем в Берлине, накануне их отъезда, рассказывал их высочествам о послевоенной ситуации и современном положении Германии, а также о ее перспективах на будущее. Кроме того, мне довелось сопровождать их в поездке по стране. В Берлине у них было много встреч, в том числе с канцлером Брюнингом и министром иностранных дел Куртиусом. Президент Гинденбург оказал гостям особенно теплый прием и посетил их в японском посольстве. Визит президента был беспрецедентным событием. Он много вспоминал о прошлом и так увлекся беседой, что время летело почти незаметно. До сих пор помню исполненную достоинства и терпимости позицию президента, который, несмотря на свой весьма солидный возраст, горел страстным желанием внести вклад в восстановление своего отечества.

После заключения Локарнского договора международная ситуация, в которой пребывала Германия, похоже, несколько улучшилась, но выветрить из немецких сердец недовольство Версальским договором было чрезвычайно трудно. Коммунисты, вдохновляемые и поддерживаемые Советами, проникали в Германию с целью усилить влияние Социал-демократической партии, которая в то время была самой крупной политической партией страны. Оппозиционная социал-демократам Немецкая национальная народная партия возбуждала недовольство мирным договором и призывала немцев к его ликвидации. При таком положении дел приходилось констатировать наличие в стране серьезной политической смуты. В период волнений умеренные часто уступают позиции радикалам. В Германии партию большинства, т.е. Социал-демократическую партию, шаг за шагом теснили с двух сторон. В нее проползали левые элементы, а на всеобщих выборах 1932 года верх над центристами одержала правоэкстремистская нацистская партия.

Большинство союзных держав относилось к политической смуте в Германии с безразличием. Например, в 1931 году, когда министру иностранных дел Куртиусу удалось подписать германо-австрийский протокол о таможенном союзе, поднялся крик о нарушении Сен-Жерменского договора. В результате протокол был передан на рассмотрение в Международный суд, члены которого отменили его восемью голосами против семи. Это нанесло тяжелый удар по центристам и позволило нацистам обвинить Веймарское правительство в бессилии и укрепить свое влияние призывая к изменению