Воспоминания японского дипломата - [131]

Соединенные Штаты, не теряя времени, умело обыграли задержку с вручением ноты в своей пропаганде. Выступая в Конгрессе 8 декабря, президент объявил, что армия и ВМФ Японии напали на США, что это нападение было внезапным и тщательно спланированным и что оно совершено в то время, когда еще продолжались переговоры с Японией, начатые по ее просьбе и направленные на сохранение мира на Тихом океане. Только час спустя после нападения, заявил президент, японские послы вручили государственному секретарю ответ Японии на последнее послание Соединенных Штатов, и в этом ответе, сказал он, не содержится никакой угрозы или намека на военную акцию. В своей речи президент, естественно, осудил и содержание ноты Японии в адрес США, но для этого осуждения было столько же оснований, сколько для того, чтобы называть начало военных действий со стороны Японии неожиданным. Ведь вынуждая Японию нанести первый удар и зная содержание наших перехваченных телеграмм, он предвидел все, что должно было случиться. Тем не менее, это, конечно, правда, что переговоры не были формально прекращены, когда начались военные действия, и не приходится удивляться умелому использованию президентом такого поворота событий, который, должно быть, оказался более выгодным, чем он ожидал. Крайне прискорбно, что непредвиденное осложнение с несвоевременным вручением нашей ноты нанесло такой ущерб делу Японии.

Сразу после начала войны я из американских радиопередач узнал, что США активно эксплуатируют факт нападения на них в то время, как еще шли переговоры, и поделился своими наблюдениями с Тодзё. Тот, чрезвычайно удивленный, спросил: "А может быть США намеренно задержали прохождение нашей телеграммы?" Я ответил, что не имею ни малейшего представления о причинах происшедшего и для проведения расследования придется дождаться возвращения посла Номура и его сотрудников. Я также доложил о содержании американской пропаганды императору, сообщил ему о необходимости назначить расследование, а затем поручил такое расследование заместителю министра и начальнику телеграфного сектора МИДа. В августе 1942 года, незадолго до возвращения посла Номура, в Японию прибыл советник Игути, который привез текст доклада посла для императора. Когда я спросил его о причинах задержки с вручением ноты, Игути уклонился от ответа, сказав, что он этим делом не занимался, и факты ему не известны. Я намеревался опросить и самого посла, но вскоре после его возвращения я оставил министерский пост. Мне так и не удалось поговорить с послом, если не считать светской беседы на приеме под открытым небом, который я дал в честь вернувшихся домой дипломатов. Однако впоследствии мне представилась возможность узнать об обстоятельствах дела от Курусу.

Как отмечалось выше, я не сообщал послу Германии никаких существенных сведений о японо-американских переговорах, ибо чувствовал, что это помешает их успешному завершению. Однако с получением ноты Хэлла не осталось никаких надежд на успех переговоров. Поэтому 30 ноября, получив согласие Совета по межведомственным связям, я впервые поручил японским послам в Берлине и Риме представить общую картину переговоров правительствам стран их аккредитации. Они должны были сообщить этим правительствам, что Соединенные Штаты и Великобритания заняли вызывающую позицию и укрепляют свои силы на Дальнем Востоке и что в случае войны Япония надеется на немедленное вступление в нее Германии и Италии и считает целесообразным, чтобы три страны подписали соглашение, обязывающее их не заключать сепаратный мир с противником. Так появился на свет Договор о недопустимости сепаратного мира, подписанный 11 декабря.

Следует сказать несколько слов о Таиланде. Когда война стала неизбежной, я поручил послу Цубогами обратиться к тайскому правительству с просьбой оказать содействие в продвижении японских войск и принять меры во избежание любых стычек между японскими и тайскими силами. Посол передал эту просьбу премьеру Фибуну рано утром 8 декабря, и в 10.30 утра того же дня было подписано соглашение о транзите японских сил через территорию Таиланда. 11 декабря был заключен союз между Японией и Таиландом.

Хотя решение совещания у императора предусматривало объявление войны и Нидерландам, позднее, на заседании Совета по межведомственным связям участники согласились этого не делать из-за отсутствия необходимости (к тому же считалось желательным обрести территорию Голландской Индии не тронутой военными действиями). Однако Нидерланды сами поспешили объявить войну Японии 8 декабря.

В связи с объявлением войны необходимо пояснить еще один момент — отношение к Англии. Думается, здесь уже более чем ясно было показано, что Великобритания и Соединенные Штаты были связаны союзническими узами. Они были не просто союзниками — премьер-министр Черчилль заявил, что Англия объявит войну Японии "в течение часа”, если США будут вовлечены в военные действия с ней. Имея в виду процедуру, предваряющую начало военных действий, я сражался с высшим командованием на заседаниях Совета по межведомственным связям пока оно не пошло на уступки, согласившись с необходимостью уведомления о прекращении переговоров. Однако Англия формально не являлась участником дипломатических переговоров, и поэтому прямо уведомлять ее об их прекращении было бы нецелесообразно. С другой стороны, поскольку мы неоднократно указывали Соединенным Штатам, что рассматриваем Англию в качестве участника переговоров de facto, США имели полное право немедленно уведомить ее об их крахе. При таких обстоятельствах, учитывая международные прецеденты, у Японии не было юридической необходимости объявлять войну Великобритании.