Воспоминания старого капитана Императорской гвардии, 1776–1850 - [58]

Того, кто отсутствовал и был пойман, немедленно отправлялся в госпиталь, с него удерживались четыре су в день, а по выходе из него, он на четыре дня назначался в караул.

Наконец, в начале октября, Император издал приказ, чтобы мы в течение ближайших дней были готовы к выступлению. Офицеры уложили свои сундуки, теперь их можно было отправить на склад. И очень вовремя: пришел приказ отправляться в Байонну. Я сказал моим товарищам: «Мы отправляемся в Испанию — берегитесь блох и вшей! Они шуршат соломой в казарме и словно муравьи бегают по улицам. Присматривайте и за нашими пьяницами тоже — вино этой страны сводит их с ума, его нельзя пить». Все случилось так, как я и предсказывал. После недельного пребывания в Вальядолиде нам пришлось самим кормить супом наших пьяниц: у них так тряслись руки, что не могли держать свои ложки.

Из Байонны мы отправились в Ирун, оттуда в красивый город Витторию, а оттуда в Бургос, где мы пробыли несколько дней. Там есть прекрасная церковь, внутри очень красиво. Внутри церкви есть огромные часы, в полдень открываются их дверцы, и появляются разные любопытные вещи. Главная башня этого красивого здания окружена башнями поменьше, и таким образом у этой церкви четыре фасада. Помещения под башнями красиво отделаны, все они соединены друг с другом. Слева от широкой паперти узкая лестница ведет вверх, а далее находится красивый сад. Наши конные гренадеры разместили своих лошадей под великолепными древними сводами, а слева от них лежали тюки с хлопком. Только они собрались на фуражировку, как у подножия небольшой лестницы появился маленький мальчик лет одиннадцати или двенадцати, он, похоже, хотел привлечь внимание наших гренадеров. Как только один из них заметил его, он сразу же побежал вверх по лестнице. Но гренадер пошел за ним и наверху догнал его. На лестничной площадке маленький мальчик открыл дверь, и гренадер вместе с ним вошел в нее. Дверь закрылась, и монахи отрезали ему голову. Мальчик снова спустился вниз, и точно так же, как и раньше приманил еще одного гренадера, и того постигла та же участь. Маленький мальчик вернулся в третий раз, но гренадер, видевший, как его товарищи поднимались по лестнице, сказал тем, кто только что вернулся с фуражировки: «Двое наших людей ушли на колокольню и не вернулись. Возможно, они там заперты, и мы немедленно должны принять какие-то меры».

Поэтому все вместе они последовали за ребенком. Они взяли свои ружья и пошли по этой узкой лестнице. Чтобы не быть застигнутыми врасплох, они несколько раз выстрелили. Дойдя до верха, они открыли дверь и увидели за ней своих товарищей — обезглавленных и лежавших в лужах крови. И тогда наши старые солдаты пришли в ярость. Они убили всех этих подлых негодяев монахов, их было восемь человек, и у них имелось множество всех видов оружия и боеприпасов к ним, провизии и вина, это был настоящий гарнизон. Капуцинов и мальчика мы выбросили из окон вниз, в сад.

Отдав последний долг нашим товарищам, мы вышли из Бургоса и двинулись вперед. Пройдя два лье, мы встретили короля Испании, который прибыл к своему брату — нашему Императору, и затем вместе они отправились на воссоединение с шедшей на Мадрид армией. Мы присоединились к авангарду, упорно и яростно преследовавшего врага. 30-го ноября 1808 года состоялась битва у Сьерры. Задача наша была трудной, но Император не колебался, он собрал всех своих стрелков и расположил их на склонах гор. Увидев, что они уже совсем недалеко от вражеской артиллерии, он отправил на дорогу польских улан и конных гвардейских егерей с приказом пройти через горы без остановки. В них стреляло множество пушек, но они пошли галопом, рубя все перед собой. Вся земля там была усеяна трупами лошадей и людей. Затем саперы расчистили дорогу, всех погибших они сбросили в канавы и овраги.

Испанцы сделали все возможное, чтобы сохранить свою столицу, но Император повернул на Мадрид и осадил город. Его гарнизон был очень слабым — даже горожане и монахи взялись за оружие. Все они присоединились к восстанию — разобрали улицы, а камни унесли в свои дома. Мы остановились у одного из ближайших к Мадриду замков, где мы пробыли два дня. Воды в замке было мало, и нам пришлось заниматься поиском других ее источников. Мы привели в лагерь 200 ослов — они несли залитые доверху вином козьи меха — и даже бриться нам пришлось с помощью этого вина. На ночь мы привязали наших четвероногих, но они были так испуганы, что утром Император не выдержал и отправил своего адъютанта, чтобы прекратить этот шум. Мы отпустили бедных животных, и, оказавшись на свободе, они убежали в поля, где не имея никакой иной пищи, съели друг друга.

Артиллерийский обстрел продолжался — ядра летели в город со всех сторон, но он не сдавался. Тем не менее, их потери были настолько велики, что они были вынуждены это сделать. Император объявил, что, если хоть один камень упадет на его солдат, он прикажет изрубить всех его жителей. Им оставалось только заниматься восстановлением своих улиц.

Мадрид — большой и некрасивый город: огромные кварталы застроены уродливыми постройками. Но есть кое-что в самом центре города, чем невозможно не восхищаться, из-за ее красивого обрамления, прекрасных прогулочных аллей и великолепного фонтана — это самая красивая площадь в этом городе. Что касается дворцов, то входы в них совершенно безлики. Сперва вы попадаете в весьма скромную приемную, а слева от двери находится комната охраны. Королевский дворец расположен за городом — он возведен на краю оврага или очень глубокой пропасти. У него великолепный фасад и к входу ведет богато украшенная лестница. Та его часть, что обращена к городу — это лишь одноэтажное здание с ведущими к его входу красивыми ступенями. Залы великолепны, и здесь есть очень ценные стальные часы.