Воспоминания Горация - [220]

Шрифт
Интервал

— Метелла — здесь: Цецилия Метелла Далматика (?-81 до н. э.), древнеримская матрона, дочь Луция Цецилия Метелла Далматика (ок. 162-ок. 104 до н. э.), консула 119 г. до н. э. и цензора 109 г. до н. э.; в первом браке вторая жена Марка Эмилия Скавра (ок. 162-ок. 90 до н. э.), консула 115 г. до н. э.; во втором браке третья жена диктатора Луция Корнелия Суллы.

…И потому Катон Старший сказал… — Катон Старший — Марк Порций Катон Старший (см. примеч. к с. 82).

… прибывают к нам с родины Лаисы и Аспасии… — Лаиса — см. примеч. к с. 181.

Аспасия (ок. 470-ок. 400 до н. э.) — знаменитая древнегреческая гетера; подруга, затем жена Перикла (см. примеч. к с. 192); отличалась умом, образованностью и красотой; в ее доме собирались художники, поэты и философы.

… Примерно полтора века тому назад некий Тит Семпроний Рутил предложил своему пасынку, чьим опекуном он был, приобщить его к мистериям вакханалий… — Дюма кратко пересказывает здесь сюжет из «Истории Рима от основания Города» (XXXIX, 9-17) Тита Ливия, повествующего о том, как в 186 г. до н. э. некий римлянин Тит Семпроний Рутил вместе со своей женой Дуронией попытался приобщить своего юного пасынка Публия Эбутия, сына Дуронии, к вакханалиям, чтобы в корыстных целях извести его, но, благодаря вмешательству куртизанки Гиспалы Феценции, юноша избежал гибели, а вакханалии были стараниями консула Спурия Постумия Альбина запрещены решением сената.

325 … Все думали, будто из-за того, что у меня были мимолетные связи, я меньше страдал, чем Тибулл и Проперций… — О Тибуле и Проперции см. примеч. к с. 86.

… Пусть читатель отыщет эпод, который я адресовал Петтию, моему старому товарищу по оружию… — Имеется в виду 9-й эпод, начинающийся словами:

Петтий, влюбленному нет мне охоты

Так же стишки, как бывало, писать,

Страсть меня больше, чем всех, принуждает

К мальчикам нежным иль девам пылать. (Перевод А.А.Фета.) Достоверных сведений о Петтии (Pettius, а возможно, Pectius), адресате этого эпода, не имеется.

327 … Новые консулы, назначенные на 722 год от основания Рима, Гней Домиций Агенобарб и Гай Сосий, покинули Город и присоединились к Антонию, тогда как, напротив, Планк и Тиций, друзья Антония, покинули его и присоединились к Октавиану. — Гай Сосий (Sosius; у Дюма ошибочно Sottius;? — после 17 до н. э.) — древнеримский политический деятель, консул 32 г. до н. э., коллега Гнея Домиция Агенобарба (см. примеч. к с. 283).

Планк — имеется в виду Луций Мунаций Планк (см. примеч. к с. 207).

Тиций (Titius; у Дюма здесь ошибочно Tilius) — Марк Тиций (ок. 66-после 10 до н. э.), древнеримский военачальник и политический деятель, племянник Луция Мунация Планка; квестор Марка Антония во время парфянского похода 36 г. до н. э.; в 35 г. до н. э. взял в плен и казнил Секста Помпея; в 32 г. до н. э., вступив в конфликт с Клеопатрой, перешел на сторону Октавиана; в 31 г. до н. э. занимал должность консула-суффекта.

328 … В качестве посланца к Антонию она выбрала одного из его друзей по имени Нигер… — Нигер — персонаж, упомянутый Плутархом («Антоний», 53).

329 … на этих двух золотых тронах восседали он и Клеопатра: Клеопатра в наряде Исиды, а он, Антоний, в наряде Осириса… — Исида — в древнеегипетской мифологии богиня плодородия, жена и сестра бога Осириса, владыки загробного мира, символ женственности и супружеской верности.

330 … Антоний провозгласил тогда Клеопатру царицей Египта и Ливии и признал ее сына Цезариона сыном Цезаря. — Цезарион — Птолемей XV Цезарь (47–30 до н. э.), последний царь Египта (с 44 г. до н. э.), сын Клеопатры VII и, возможно, Юлия Цезаря, получивший в народе уничижительное прозвище Цезарион («Цезарёнок»); после смерти Птолемея XIV (ок. 59–44 до н. э.), младшего брата, мужа и соправителя Клеопатры, был провозглашен царем и соправителем своей матери; был казнен Октавианом после его вторжения в Египет и самоубийства Клеопатры и Марка Антония.

… Что же касается его собственных сыновей от Клеопатры, то он провозгласил их царями царей, пожаловав старшему, Александру, — Армению, Мидию и Парфию, а второму, Птолемею, — Финикию, Сирию и Киликию… — Александр Гелиос (40 до н. э. — ?) и Птолемей Филадельф II (36 до н. э. — ?), сыновья Клеопатры и Антония, после самоубийства родителей были привезены в Рим и воспитывались в доме Октавии; их дальнейшая судьба неизвестна.

XXXVI

332 … Чудища-боги идут и псоглавый Анубис с оружьем // Против Нептуна на бой и Венеры, против Минервы. — Анубис — в древнеегипетской мифологии бог погребальных ритуалов и бальзамирования, страж весов на суде Осириса в царстве мертвых, изображавшийся в виде человека с головой собаки.

… он «поведет Италию, сенат, народ и великих богов против полчищ, собравшихся под звуки египетского систра, против евнуха Мардиона и рабынь, убирающих волосы Клеопатре… — Евнух Мардион — персонаж, упомянутый Плутархом («Антоний», 60).

… Все эти обвинения против Антония выдвинули Кальвизий и Планк. — Кальвизий (Calvisius; у Дюма ошибочно Calvitius) — Гай Кальвизий Сабин (? — после 28 до н. э.), древнеримский военачальник и политический деятель, претор 46 г. до н. э., наместник провинции Африка в 45–44 гг., консул 39 г. до н. э., проконсул Испании в 30–28 гг. до н. э.; накануне битвы при Акции, будучи сторонником Октавиана, участвовал в распространении слухов, порочивших Марка Антония.


Еще от автора Александр Дюма
Королева Марго

Роман французского классика Александра Дюма-отца «Королева Марго» открывает знаменитую трилогию об эпохе Генриха III и Генриха IV Наваррского, которую продолжают «Графиня де Монсоро» и «Сорок пять». События романа приходятся на период религиозных войн между католиками и гугенотами. Первые шаги к трону молодого принца Генриха Наваррского, противостояние его юной супруги Марго, женщины со своеобразным характером и удивительной судьбой, и коварной интриганки – французской королевы Екатерины Медичи, придворная жизнь с ее заговорами и тайнами, кровавые события Варфоломеевской ночи – вот что составляет канву этой увлекательной книги.


Две Дианы

В романе знаменитого французского писателя Александра Дюма «Две Дианы» присутствуют все компоненты, способные привлечь к нему внимание читателя. Здесь есть зловещие тайны и невинная героиня – жертва коварных интриг, есть дуэт злодеев – Диана де Пуатье и коннетабль Монморанси, есть, наконец, благородный герцог де Гиз. А красочно воссозданная историческая канва, на фоне которой происходит действие романа, добавляет к его достоинствам новые грани.


Робин Гуд

Роман Дюма «Робин Гуд» — это детище его фантазии, порожденное английскими народными балладами, а не историческими сочинениями. Робин Гуд — персонаж легенды, а не истории.


Граф Монте-Кристо

Сюжет «Графа Монте-Кристо» был почерпнут Александром Дюма из архивов парижской полиции. Подлинная жизнь Франсуа Пико под пером блестящего мастера историко-приключенческого жанра превратилась в захватывающую историю об Эдмоне Дантесе, узнике замка Иф. Совершив дерзкий побег, он возвращается в родной город, чтобы свершить правосудие – отомстить тем, кто разрушил его жизнь.Толстый роман, не отпускающий до последней страницы, «Граф Монте-Кристо» – классика, которую действительно перечитывают.


Сорок пять

Роман является завершающей частью трилогии, в которой рисуется история борьбы Генриха Наваррского за французский престол.


Черный тюльпан

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Заслон

«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.



Виконт де Бражелон. Части 3, 4

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.



Путевые впечатления. Год во Флоренции

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.