Воспоминания генерала Российской армии, 1861–1919 - [48]
В начале ноября прибыл походным порядком полк, и вот после грязи, холода офицеры получают теплые, чистые фанзы, а солдатики — такие же казармы-фанзы на отделение или взвод. Приезжал генерал А. Н. Куропаткин и остался очень доволен устройством полка на зиму. Благодарил меня и сказал: «Иванов и в боях молодец, и здесь молодец». Мы с братом заняли маленькую фанзушку вне селения, но в районе своего батальона, и это учли все. Хорошо, спокойно зажили мы, хорошо, спокойно жили офицеры, как одна семья. Мною было устроены и церковь, и собрание-столовая, в которой офицеры получали вкусный, простой, дешевый обед и ужин.
Начали доходить слухи о политических беспорядках в России и Сибири. Слышно было о бунтах даже войсковых частей, особенно были беспокойны запасные.
Встретили новый, 1906 год мы спокойно, как вдруг пришла весть о бунте в крепости Владивосток матросов и рабочих, нас это обеспокоило, так как мы слышали, что нас поставят во Владивостоке. Действительно, в середине января после бунта матросов и некоторых стрелковых полков последовало распоряжение всю нашу 3-ю дивизию двинуть во Владивосток, в распоряжение генерала П. И. Мищенко, для водворения порядка. Полк в составе трех батальонов отправился во Владивосток, а я со своим 4-м батальоном и всеми увольняемыми в запас остался в Шитоучензах с приказанием в назначенное время отправить запасных и после этого присоединиться к полку во Владивостоке. Нельзя сказать, чтобы я остался в хороших условиях: вокруг в частях шла отчаянная агитация, митинги и предъявление неисполнимых требований к начальству. Раз я отправился по делам службы на станцию Ш[итоучен]зы, приехав домой, мне было доложено, что проходила делегация в количестве 200 человек с какими-то требованиями. На другой день я приказал батальону и запасным полка выстроиться на плацу, и, когда выстроились, приказал вынести стол и бумаги с карандашами. Когда было это исполнено, то обратился с такой речью: «Вы, ребята, немного опоздали, вам надо было заявить тогда, когда был здесь командир полка и, главное, канцелярия… Мне теперь нет возможности разобрать эти вопросы, поэтому, кто хочет заявить, то выйдите вперед, я запишу и возьму с собой во Владивосток… выходите», — никто. «Повторяю — выходите», — опять никого. «Ну, тогда выберите от каждой роты по три человека доверенных, и они во Владивостоке доложат начальству». Боже, какой галдеж начался… Я продержал их три часа, так и не выбрали никого. Никто не хотел.
10 марта получил приказание приготовить запасных к отправке 15-го числа. Быстро собрались запасные. В день отправки я собрал их и сказал, чтобы они были благодарны, что их затею обратил в шутку, начни я всерьез, то они бы сидели и сидели здесь, а так как у нас все было спокойно, то они и едут в первую голову, ответом было громкое «ура». Приказал эшелону выходить и строиться и сейчас же сделать расчет повагонно; когда было все готово, приказал пропеть молитвы и «Боже Царя храни»… «Ура» загремело, и эшелон тронулся на станцию, и сию же минуту сели в вагоны. Все удивлялись порядку. По второму звонку я встал у паровоза. С третьим звонком тронулся поезд мимо меня, и каждый вагон крестил, надо было слышать, каким «ура» мне отвечали… Уже в Германскую войну, под Варшавой, в фольварке Воля Медвеницка, ко мне подошел рыжий с бородой солдатик и сказал, что он меня помнит и мои проводы в Маньчжурии, я ему дал [на] табак 5 руб. Долго он рассказывал огромной толпе солдат [про] проводы запасных. Через неделю приказано и нам готовиться во Владивосток. Быстро нагрузились, и 20 марта мы, сопровождаемые китайскими властями с флагами и горожанами, выступили на станцию, через час катили к Харбину. Как-то было радостно на душе — ехали в Россию, пробыв в Китае восемь почти лет… Быстро мы прокатили от Харбина до Пограничной, и когда подъезжали к станции Гродеково и наши солдаты увидали бегущих к станции баб с молоком, то не выдержали и закричали «ура» — увидали русских баб. Ночью около часу мы стали на запасных путях станции Владивосток. Я сейчас же узнал, что наш полк стоит около станции в казармах на Эгершельде. Нашел дежурного по полку офицера и сказал, чтобы доложили командиру полка, что 4-й батальон благополучно прибыл. Утром 24 марта батальон высадился из вагонов и перешел в деревянные бараки, что были под Крестовой горой. Мне дали маленькую комнатку в новой длинной казарме, на скате под одной из каменных казарм. 25 марта мы праздновали полковой праздник.
Быстро стрелки справились с бунтом, порядок был установлен, хотя еще долго пришлось укрощать отдельных любознательных «товарищей». Я, как всегда, свободное время посвятил осмотру местности и крепости, верхом на своем коняке Ваське, с ординарцем, объехал и осмотрел [весь северный] фронт крепости вплоть до станции Океанской. [Полк] лагерем встал на Эгершельде у Крестовой горы, а на [меня] возложили выбор стрельбища и лагеря на будущий год. Стрельбище и лагерь я выбрал на Второй речке, в одной из долинок и в одном месте. В мае мой 4-й батальон занял поротно на Первой речке опорные [пункты] № 1, № 2, № 3 и форт Муравьев-Амурский и полустанок Первая речка. Сам я поместился в маленьком домике около пивного завода Рика. Нужно было привести в порядок помещения для рот, все было развалено и загажено. На полустанке творилось безобразное: крали все и всё, грабили товарные поезда… В Каторжной слободке и в саду пивоваренного завода Рика происходили митинги… Надо было привести [все] в порядок, и вот я начал: на неделю прекратил занятия и приказал командирам рот вычистить грязь и устроить помещения. На полустанок назначил караул — взвод, поставил везде по путям посты с приказом: [в случае] нападения или грабежа — останавливать силой оружия. В районах укреплений, полустанка и слободок и завода установил непрерывные дозоры. Всех агитаторов, ораторов и нарушающих тишину и порядок приказал задерживать и тащить ко мне. Установил батальонный караул при «патерне»
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мемуары А. В. Еропкина, русского публициста и общественного деятеля, охватывают период с 1905 по 1928 год. Он начинает их в то время, когда его избирают депутатом от Рязанской губернии в Государственную думу I созыва, и заканчивает уже в эмиграции, в Белграде, сотрудником газеты «Политика». Еропкин стал очевидцем переломного в истории России периода. Дума I и III созывов, где он входил в партию октябристов; война и ее восприятие внутри страны; революция; положение на Украине в 1918–1920 годах, куда автор был отправлен Земским страховым союзом, и в Крыму во время красного террора – вот те темы, которые освещаются в мемуарах.
Воспоминания полковника Д. Л. Казанцева охватывают период 1914–1917 годов, когда он находился на службе в Оперативной канцелярии в Финляндии. Публикация этого источника открывает практически неизвестный фронт Первой мировой! войны, где также шло противоборство между воюющими сторонами. Автор уделяет большое внимание развитию революционного активистского (егерского) движения в Финляндии, процессу и методам формирования из финляндцев Королевского прусского егерского батальона № 27 в германской армии, а также борьбе русских властей с активистским движением и вербовкой в германскую армию. Воспоминания охватывают практически весь период Первой мировой войны и заканчиваются описанием революционных событий в Гельсингфорсе, массовых убийств русских офицеров и образования советов рабочих и солдатских депутатов.
В книге впервые в полном объеме публикуются воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II А. А. Мордвинова.Первая часть «На военно-придворной службе охватывает период до начала Первой мировой войны и посвящена детству, обучению в кадетском корпусе, истории семьи Мордвиновых, службе в качестве личного адъютанта великого князя Михаила Александровича, а впоследствии Николая II. Особое место в мемуарах отведено его общению с членами императорской семьи в неформальной обстановке, что позволило А. А. Мордвинову искренне полюбить тех, кому он служил верой и правдой с преданностью, сохраненной в его сердце до смерти.Издание расширяет и дополняет круг источников по истории России начала XX века, Дома Романовых, последнего императора Николая II и одной из самых трагических страниц – его отречения и гибели монархии.
Мемуары пехотного офицера подпоручика Я. Е. Мартышевского – это воспоминания об участии в Первой мировой войне, облаченные в форму художественного произведения. Отправившийся на войну в 1914 году еще совсем юным офицером и прошедший ее до конца, Мартышевский в мельчайших подробностях рассказывает об окопной жизни и эмоциях простых офицеров на полях сражений. Жестокие бои русской и австрийской армий в Галиции, братание солдат, революция, приход к власти большевиков и развал армии – все это и многое другое, пережитое автором книги, воплотилось в его мемуарах.