Воспоминания генерала Российской армии, 1861–1919 - [46]
При зареве горящих интендантских складов мы покинули свои позиции. Достигнув д. Шихуйчен, полк остановился на ночлег. Южная часть неба была в зареве пожаров. Ранним утром двинулись дальше. Поднявшись на один из перевальчиков, я увидел ход колонн 1-й армии, это была плотная серая лента, идущая в полном порядке, не было по бокам даже денщиков, тянущих на поводу нагруженных ослов и мулов. Это было образцовое походное движение на маневрах. Виден был дух войск 1-й армии. К вечеру перешли по мосту реку Хуньхэ и встали в деревне к западу от г. Фушунь. Наутро получено приказание занять Фушуньскую позицию. Поднялся тайфун, пыль и песок несло целыми тучами, в 100 шагах ничего не было видно. Моей роте пришлось занять правую (западную) оконечность кряжа, против меня внизу лежал западный пригород. Настала ночь, впереди нас за рекой мелькали огоньки фонариков. Спустился туман, скрылись и огоньки… была мертвая стена. Стало рассветать, впереди нас была молочная стена тумана, и вдруг подул легкий ветерок, пропал туман, и нам представилась картина боевых порядков японцев, готовых броситься в атаку, но моментально загремели наши орудия, затрещали пулеметы, и началась Фушуньская бойня, лед реки покрылся трупами людей и лошадей. Около моей роты было восемь пулеметов, и две роты японцев внизу, левым флангом ко мне, в 600 шагах залегли за каменным забором огорода, и мне пришлось расстрелять их. Мне было видно сбоку, как в городе скрывались в воротах домов группы японцев, и наша мортирная батарея навесными бомбами разметывала эти группы и дома. Так и замерла японская дивизия перед 3-й Сибирской стрелковой дивизией, а вдали, вне артиллерийского прицела, шли и шли японские колонны вправо от нас… Потом оказалось — они двигались в прорыв между нами и Мукденом. В 5 часов вечера было получено приказание отступать на север, отошли около верст 15 и остановились, я заснул под забором в деревне вместе с солдатами, выпив кружку горячего чаю. Во время вчерашнего отступления штабс-капитан Владимир Михайлович Бужинский стоял в цепи и, по обыкновению, широко расставил ноги, граната пролетает между ног… кости ног оказались целы, но через час они были как бревна, возвратился месяца через три совершенно здоровый.
Утром двинулись дальше. Левее нас шли бои — дрался Куликовский полк[105], мы задержались на одной позиции, не было никакой стрельбы, и вдруг какая-то шальная пуля поразила у меня стрелка… Вот верно — от судьбы не уйдешь. Наши охотники, занимая очень высокую сопку, подожгли на ее вершине сухую траву, и получился громадный пожар (пал), который нам всю эту ночь служил ориентировочным пунктом. Проходили мимо громадного интендантского склада, который должен быть сейчас подожжен, мы просили выдать нам сухарей и консервов, мерзавец-интендант так и не выдал, и по проходе нашем зажег… Вот проклинали его и мы, офицеры, и солдаты. Поздно ночью наша дивизия остановилась в долине речки Фаньхе, перед нами по дороге подымался высокий хребет с перевалом, такие места опасны для обозов — противник может «прижать».
Рано утром начался подъем на перевал обозов, а около 7 часов двинулись и мы. Мы теперь стали приближаться к линии ж.-д. и слышали взрывы мостов и водокачек отступающим арьергардом. К вечеру были у речки Чай-хе, а за ней еще выше вчерашнего подымался хребет… Около железной дороги шел горячий бой… Ой, прижмут, думалось нам. Около перевала в долине речки сгрудился обоз всего нашего 3-го Сибирского корпуса и всю ночь переваливал через хребет. Перед утром получено приказание: 3-й Сибирской стрелковой дивизии занять позицию по хребту, имея речку Найхе перед собой.
Рано утром полк перевалил через перевал, пройдя под музыку на перевале мимо командира корпуса генерала Н. И. Иванова, прошли версты две, остановились. Была прочитана диспозиция для боя, распределены участки, и батальоны разошлись по своим местам. Мне достался участок у самого перевала. Правее нас у линии ж.-д. шел бой — 9-й полк дрался с напиравшими японцами, но, по всем признакам, мукденскими боями у японцев спесь была сбита, не так яро лезли. Против нас за речкой были еще наши пешие и конные охотничьи команды. К вечеру получено приказание: начать отступление в 9 часов вечера, оставив тыльные отряды[106], от полка — одна рота и конная охотничья команда, с тем чтобы тыльные отряды начали отступление ровно в 6 часов утра. Мою роту назначили в тыльный отряд — поручение щекотливое… Настала ночь, впереди за рекой выли собаки, вперед были высланы секреты… Жутко было, но, главное, у офицеров не было что перекусить, а у меня запас был, как всегда, и «выпивонов, и закусонов», подошла пешая охотничья команда со своим начальником поручиком Остапенко. Согрели кипяток, разложили закуски, вытащили водку, и долго за полночь длилась беседа. Стало рассветать, рота заняла места в окопах. Впереди было тихо. Конные охотники начали отходить на перевал. Я приказал им спешиться и занять позицию, с тем что начнут отступление ровно в 8 часов утра. В 6 часов я роту собрал и двинулся по дороге с остатками костров, по которым шел ночью наш корпус. Было тихо. Я с ротой прошел около пяти верст, влево от нас была долинка, и я подозрительно покосился на нее — не увидят ли нас японцы… и вдруг слева орудийный выстрел, но снаряды прошуршали куда-то вправо, еще выстрел, и опять шуршание снаряда вправо… и опять тишина, я прибавил шагу, и рота ходко пошла. В 12 часов дня я нагнал арьергард корпуса, а потом и свой полк. Мы встали биваком в д. Нанчензы, в долине речки Као-хе. Солдаты и офицеры были страшно утомлены и голодны. Нужен отдых…
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мемуары А. В. Еропкина, русского публициста и общественного деятеля, охватывают период с 1905 по 1928 год. Он начинает их в то время, когда его избирают депутатом от Рязанской губернии в Государственную думу I созыва, и заканчивает уже в эмиграции, в Белграде, сотрудником газеты «Политика». Еропкин стал очевидцем переломного в истории России периода. Дума I и III созывов, где он входил в партию октябристов; война и ее восприятие внутри страны; революция; положение на Украине в 1918–1920 годах, куда автор был отправлен Земским страховым союзом, и в Крыму во время красного террора – вот те темы, которые освещаются в мемуарах.
Воспоминания полковника Д. Л. Казанцева охватывают период 1914–1917 годов, когда он находился на службе в Оперативной канцелярии в Финляндии. Публикация этого источника открывает практически неизвестный фронт Первой мировой! войны, где также шло противоборство между воюющими сторонами. Автор уделяет большое внимание развитию революционного активистского (егерского) движения в Финляндии, процессу и методам формирования из финляндцев Королевского прусского егерского батальона № 27 в германской армии, а также борьбе русских властей с активистским движением и вербовкой в германскую армию. Воспоминания охватывают практически весь период Первой мировой войны и заканчиваются описанием революционных событий в Гельсингфорсе, массовых убийств русских офицеров и образования советов рабочих и солдатских депутатов.
В книге впервые в полном объеме публикуются воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II А. А. Мордвинова.Первая часть «На военно-придворной службе охватывает период до начала Первой мировой войны и посвящена детству, обучению в кадетском корпусе, истории семьи Мордвиновых, службе в качестве личного адъютанта великого князя Михаила Александровича, а впоследствии Николая II. Особое место в мемуарах отведено его общению с членами императорской семьи в неформальной обстановке, что позволило А. А. Мордвинову искренне полюбить тех, кому он служил верой и правдой с преданностью, сохраненной в его сердце до смерти.Издание расширяет и дополняет круг источников по истории России начала XX века, Дома Романовых, последнего императора Николая II и одной из самых трагических страниц – его отречения и гибели монархии.
Мемуары пехотного офицера подпоручика Я. Е. Мартышевского – это воспоминания об участии в Первой мировой войне, облаченные в форму художественного произведения. Отправившийся на войну в 1914 году еще совсем юным офицером и прошедший ее до конца, Мартышевский в мельчайших подробностях рассказывает об окопной жизни и эмоциях простых офицеров на полях сражений. Жестокие бои русской и австрийской армий в Галиции, братание солдат, революция, приход к власти большевиков и развал армии – все это и многое другое, пережитое автором книги, воплотилось в его мемуарах.