Воспоминания генерала Российской армии, 1861–1919 - [44]
Я нравственно и душевно устал, и мое начальство это видело: мне дали командировку на две недели в Харбин.
9, 10 и 11 августа шли перестрелки на Ляндясанских позициях, впереди нас. У нас в резерве стоял Нежинский полк, и я воспользовался этим, чтобы увидеть своих старых товарищей, и сошел вниз к ним. Увидел почти всех: Павлова, Скворцова, Архангельского, Калинина, Терпигорева, Коссацкого, Громцева и т. д., выпили на свиданье, но все были нервны и удручены, многие как бы предчувствовали свою смерть… 12 августа, вечером, я с несколькими для помощи солдатиками выступил из Сяолинзы в Ляоян и дальше в Харбин, а 13 разыгралось сражение, в котором погибло около 2/3 нежинцев…
В Харбине я имел счастье видеть тыловую жизнь армии. Я видел офицеров, бежавших от строя и боя, вроде наших Яновских и К°, спрашивающих в штабе тыла: «Чем м-м-м-ог-г-гу служить»… Это мерзавец спрашивает своего боевого однополчанина и даже командира полка… таких типов было много. Вхожу я в ресторан, что был против Русско-Азиатского банка, компания старых охранников, увидев меня, закричала: «М[ихаил] М[ихайлович] — к нам!» — я присел, и вот только что прибывший из России кавалерист-пшют[101] обращается ко мне: «Ска-а-ажите, пажаласта, ка-а-апи-тан, ви с позиций?» «Да-а-а», — отвечаю ему я. «Скажите, па-а-ажа-а-алуста, ви пролили уже-е-е кровь за-а-а Отечество?» — «Да, пролил.» — «И сильно ранены?» — «Нет, — отвечаю я, — у меня сильный геморрой… все позиции облил своею кровью…» Было противно смотреть на этих фазанов, слетевших за чинами и орденами… И тут был урок мне, будущему командиру полка. В Харбине закупил спирту, чаю, сахару, консервов и конфет… Сахар и конфеты на позиции истреблялись в большом количестве — питали нервы…
10 сентября я возвратился в полк на Фушуньские позиции. Мои покупки оживили всех. После Ляоянских боев была заметна какая-то усталость и утомление, не было того воодушевления и бодрости духа, какой наблюдался раньше. Полк усиленно работал по укреплению Фушуньской позиции. Под самой позицией лежал г. Фушунь и протекала река Хуньхэ, через которую были построены два моста нашими саперами. В 20-х числах сентября нас двинули вперед на юг на Шихуйчен, Фаншин, Чан-си-чжай, Та-бе-гоу и к р. Шахэ. Все три армии готовились к общему наступлению, вопреки плану действий генерала Куропаткина, мы сами лезли в пасть японцам. Нашему полку особых действий не пришлось, и в последние дни сентября началась прелюдия шахейских боев. 28 сентября мне пришлось занять самый левофланговый опорный пункт, и у меня два дня пробыл сумрачный генерал Ренненкамф — его отряд зашел за правый фланг японцев, но пришлось ему уйти обратно за наш левый фланг. Бой был жестокий, колоссальный и неудачный… нам пришлось отходить, и отошли назад на 10–15 верст на Фаншинские позиции, где и засели почти на пять месяцев…
Осень стояла чудная, ясная и теплая. Наша полковая позиция была передняя и через р. Шахэ (верховье) задняя. Нашему 2-му батальону дали укреплять переднюю позицию. В укреплении и устройстве позиций мы теперь были искусны, но все-таки не так, как в Германскую войну. Наш левый фланг подходил к Гаотулинскому перевалу. Надо было готовиться к зиме, поэтому, устраивая окопы, устраивали и землянки. У меня была устроена хорошая небольшая землянка с печкой и окном. Я приказал себе строить землянку тогда, когда были построены все землянки для роты. Левее меня стоял с ротой капитан Михаил Николаевич Басалов[102], правее — рота капитана Михаила Антоновича Крыжановского[103], а в тылу, внизу — с ротой князь Барятинский со штабс-капитаном Глиноецким. Составилась хорошая милая и веселая «кумпания»: Барятинский, Басалов, Зевакин, Глиноецкий и я. По очереди сбирались друг у друга и делили все между собой. Порядок, чистота на позиции были образцовые. Приезжало начальство и хвалило. У меня была собственная зрительная труба (100 руб.), которую я установил у себя на позиции, и унтер-офицеры непрерывно наблюдали за позициями противника, записывая в журнал наблюдений с отметкой часа и минуты виденное и замеченное. Приехал к нам на позицию генерал Линевич и, увидев трубу, спросил: «Чья?» Я отвечал и доложил о порядке наблюдений и представил журнал, генерал Линевич умилился и обратился к окружающим: «Вот, господа, пример, как надо служить, как надо вкладывать свою душу в дело, кто указывал капитану — никто… Но он сам, любя свое и общее дело, устраивает наблюдательный пост с собственной трубой, благодарю вас, капитан, за службу». При осмотре окопов ему очень понравились в окопах столики-планшетки со схемой впереди лежащей местности с показанием дистанций до местных предметов для установки прицела. Надо сказать, наши сибирские стрелковые полки отличались своей боевой службой, и все дошли практикой боевой жизни. Наблюдательный мой пост наблюдал и за тылом: раз, в ясный солнечный день, в тылу на горе было замечено сверкание зеркалом, как бы гелиографом, было мне доложено, я сию же минуту по плану определил местонахождение горы — оказалось, что у штаба нашего корпуса, донес по телефону, и посланные из штаба корпуса захватили с поличным трех китайцев, по-видимому, указывали место штаба. Между нашими позициями и японскими была полоса около 3–5 верст, жители деревень большую частью бежали, и вся живность осталась: и куры, и гуси, и свиньи — много наши солдатики поживились и хорошо поели. Отправляются солдатишки вперед окопов и на вопрос «куда?» отвечали всегда — «за шпионами», т. е. за свиньями… Заверещит свинья впереди окопов, а солдаты смеются — «шпиона поймали»… Вообще, стоянка была хорошая, и мы отдохнули.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мемуары А. В. Еропкина, русского публициста и общественного деятеля, охватывают период с 1905 по 1928 год. Он начинает их в то время, когда его избирают депутатом от Рязанской губернии в Государственную думу I созыва, и заканчивает уже в эмиграции, в Белграде, сотрудником газеты «Политика». Еропкин стал очевидцем переломного в истории России периода. Дума I и III созывов, где он входил в партию октябристов; война и ее восприятие внутри страны; революция; положение на Украине в 1918–1920 годах, куда автор был отправлен Земским страховым союзом, и в Крыму во время красного террора – вот те темы, которые освещаются в мемуарах.
Воспоминания полковника Д. Л. Казанцева охватывают период 1914–1917 годов, когда он находился на службе в Оперативной канцелярии в Финляндии. Публикация этого источника открывает практически неизвестный фронт Первой мировой! войны, где также шло противоборство между воюющими сторонами. Автор уделяет большое внимание развитию революционного активистского (егерского) движения в Финляндии, процессу и методам формирования из финляндцев Королевского прусского егерского батальона № 27 в германской армии, а также борьбе русских властей с активистским движением и вербовкой в германскую армию. Воспоминания охватывают практически весь период Первой мировой войны и заканчиваются описанием революционных событий в Гельсингфорсе, массовых убийств русских офицеров и образования советов рабочих и солдатских депутатов.
В книге впервые в полном объеме публикуются воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II А. А. Мордвинова.Первая часть «На военно-придворной службе охватывает период до начала Первой мировой войны и посвящена детству, обучению в кадетском корпусе, истории семьи Мордвиновых, службе в качестве личного адъютанта великого князя Михаила Александровича, а впоследствии Николая II. Особое место в мемуарах отведено его общению с членами императорской семьи в неформальной обстановке, что позволило А. А. Мордвинову искренне полюбить тех, кому он служил верой и правдой с преданностью, сохраненной в его сердце до смерти.Издание расширяет и дополняет круг источников по истории России начала XX века, Дома Романовых, последнего императора Николая II и одной из самых трагических страниц – его отречения и гибели монархии.
Мемуары пехотного офицера подпоручика Я. Е. Мартышевского – это воспоминания об участии в Первой мировой войне, облаченные в форму художественного произведения. Отправившийся на войну в 1914 году еще совсем юным офицером и прошедший ее до конца, Мартышевский в мельчайших подробностях рассказывает об окопной жизни и эмоциях простых офицеров на полях сражений. Жестокие бои русской и австрийской армий в Галиции, братание солдат, революция, приход к власти большевиков и развал армии – все это и многое другое, пережитое автором книги, воплотилось в его мемуарах.