Воспоминания - [188]

Ребус «Сто рож». 1918

Петербург. Ростральная колонна. 1929

Каунас. Костел Шаричай. 1931

М. В. Добужинский и М. А. Чехов. Фот. нач. 1930-х гг.

Ф. Сологуб. Фот. нач. 1920-х гг.

М. М. Фокин. Фот. 1930-х гг.

А. М. Ремизов. Фот. 1900-х гг.

Эскиз декорации к «Сорочинской ярмарке». 1941

Эскиз занавеса «Война» к «Войне и миру». 1947

Эскиз декорации к «Бесам». 1939

Эскиз занавеса «Мир» к «Войне и миру». 1947

Ундина. 1940

Эскиз фриза. 1932

Комната в нью-йоркской квартире М. В. Добужинского. 1947

Л. Ф. Мясин, М. В. Добужинский, Н. А. Бенуа. Фот. 1952 г.

М. В. Добужинский. Фот. 1952 г.

Примечания

М. В. Добужинский писал воспоминания с середины 20-х годов до своей смерти в 1957 г., т. е. более 30 лет. Все черновые и частью обработанные и завершенные оригиналы воспоминаний хранятся в собрании наследников автора — его сыновей, Ростислава Мстиславовича Добужинского (Париж) и Всеволода Мстиславовича Добужинского (Нью-Йорк). Мысль об издании воспоминаний возникла у автора этих строк еще в конце 60-х годов, тогда и началась работа по сбору отдельных очерков. Решающую помощь в этом начинании оказали оба сына художника, и особенно старший, Ростислав Мстиславович, много сделавший для того, чтобы память о творчестве его отца не иссякла. Он прислал составителю этой книги машинописные экземпляры некоторых очерков с правкой самого автора, оттиски из различных периодических изданий, иногда с авторскими пометками, переписанные с рукописей или редких изданий отдельные, продиктованные темой воспоминания. Другие тексты были извлечены из различных изданий 20–30-х годов или обнаружены в архивах, хранящих рукописные материалы художника. Так постепенно складывалась основа книги воспоминаний, в процессе работы над которой составитель с удовлетворением ощущал поддержку и доверие сыновей художника. «Ваше присутствие в качестве ответственного за издание „Воспоминаний“ отца, — писал Р. М. Добужинский, — для нас абсолютная гарантия добросовестности, корректности и, скажем, деликатности в редактировании текстов отца»^[1040].

Параллельно в Америке велась подготовка к изданию «Воспоминаний»^[1041], которую осуществил график Евгений Евгеньевич Климов с помощью сыновей художника, а также его приемного сына Валериана Игоревича Добужинского.

Работавший последние годы над подготовкой своих воспоминаний к печати, М. В. Добужинский не успел выполнить эту задачу. Книга осталась незавершенной. Художник придавал большое значение композиции воспоминаний — как он говорил, их «архитектуре» — и особенно много времени и сил отдал именно построению книги и связи ее отдельных частей. К сожалению, мы не знаем этой композиции, задуманной автором, и можем с большим или меньшим успехом лишь догадываться о ней.

В таком положении оказался и Е. Е. Климов, составляя «Воспоминания». Задача его осложнялась еще и тем, что Добужинский успел опубликовать отдельные очерки из своих воспоминаний, которые носили явный характер самостоятельности.

Е. Е. Климов основывал свою работу на рукописном материале. Одним из главных его принципов стало соблюдение строгой последовательности повествования. Это принудило его игнорировать уже изданные части воспоминаний. Заботясь о слитности рассказа, составитель вынужден был удалять начало и — реже — конец многих опубликованных очерков («Петербург моего детства», «Годы учения за границей» и др.).

Второй целью Е. Е. Климова была хронология повествования. Само по себе это его стремление закономерно и не может вызвать сомнений, однако составитель соблюдал хронологический принцип излишне жестко. Так, он разбил некоторые очерки, объединенные темой, и ввел внутрь их совершенно самостоятельные воспоминания. Например, в рассказ художника о пребывании его в гимназии вошел замкнутый в себе очерк «Деревня», ничем не связанный с окружающим его текстом, кроме времени.

Е. Е. Климов поставил также себе задачу разграничить чисто мемуарные очерки от воспоминаний, которые он назвал «статьями» («О Художественном театре», «Историческая выставка портретов», «Ремизовское „Бесовское действо“» и др.).

Так построена книга 1976 г. — первый опыт по обобщению и осмыслению литературного наследства Добужинского.

И достоинства, и недостатки составления этой книги очень помогли при организации материала в нашем издании. Даже располагая почти всеми рукописями Добужинского, Е. Е. Климов, в сущности, так и не смог завершить незаконченную работу самого автора. Слитность, последовательность воспоминаний оказались далеко не всегда выдержанными, а хронология их воспринимается весьма относительной. Да иначе и быть не могло: между некоторыми очерками отсутствует связующий авторский текст, а что касается хронологии, то ряд очерков охватывает слишком значительный период жизни художника; временные рамки «Службы в министерстве» занимают восемь лет, «О Художественном театре» — более двадцати, а «Воспоминаний о Рахманинове» — более тридцати лет. Разграничение «чистых» мемуаров от воспоминаний-«статей» представляется принципиально неверным. Дело в том, что одной из важнейших особенностей любых воспоминаний Добужинского (да и всего его литературного творчества) является как раз своего рода исследовательское отношение к теме или событию, ради которых он писал. И напротив, любая так называемая статья, будь то «Историческая выставка портретов» или «Встречи с писателями и поэтами», по материалу и характеру изложения неотделимы от жанра воспоминаний, ибо основаны исключительно на личном участии автора в конкретных художественных событиях.