Воспитание жизнью - [9]
— Прекрасно, — сказала Грет, — из вашего рассказа я поняла, что вы служите в армии…
— Угадали, — признался Якоб и рассказал девушке о том, что недавно окончил школу младших командиров, получил звание унтер-офицера.
— Сейчас я только и делаю, что считаю дни, которые мне осталось отбывать здесь. В части меня ждет танковый экипаж.
— Неужели вы так торопитесь? — девушка испытующе посмотрела на него.
— Тороплюсь.
— А почему?
— Да так.
— Умный ответ, — заметила она и язвительно скривила свой маленький рот.
— А что бы вам хотелось от меня услышать? — поинтересовался в свою очередь Якоб.
— Должны же вы знать, почему вам так не терпится уехать отсюда, — не отступалась Грет.
Якоб на миг замялся:
— Ну, мне хочется поскорей вернуться на службу, потому что у нас там намного интереснее…
— Только поэтому? Да вы же сами в это не верите.
— Как? Вы не верите в то, что у нас в части много интересного? Знаете, что я вам скажу: у нас за месяц происходит больше разных событий, чем где-нибудь за целый год.
— Я совершенно не то имела в виду. Вы переиначиваете мои слова.
— Я расскажу вам один случай, — продолжал Якоб, сделав вид, что он не расслышал замечания девушки. — Тогда-то вы поверите, что у нас тоже кое-что бывает. К примеру, история, которая произошла во время ночного марша. Вы меня слушаете?
— Да, — ответила девушка. По-видимому, в душе она уже отказалась от намерения дальше выспрашивать Якоба.
— Так вот, — начал он, — выехали мы как-то раз на учения. Ночь стояла темная хоть глаз выколи. Наши танки шли с выключенными фарами, только маленькие лампочки горели впереди. Когда наша колонна проходила по запутанным улочкам одного населенного пункта, мы на крутом повороте задели за какой-то сарай и развалили угол…
— Ничего интересного в этом я не нахожу, — заметила Грет. — А уж смеяться над этим и подавно не буду.
Якоб оживленно замахал руками:
— Да нам самим тогда было не до смеха! Но, представьте себе, хозяин сарая на следующий день от радости чуть ли в ладоши не хлопает. Уж он-то знал наверняка, что солдаты все ему отремонтируют, да так, что сарай станет лучше, чем был. Действительно, после учений мы поставили для его сарая совершенно новую стену, даже полкрыши перекрыли новенькой заводской черепицей. А когда сарай был готов, хозяин позвал нас к себе в дом и выставил на стол несколько бутылок анисовки. Настойка была кислая, но мы ее стойко пили. От последней бутылки мы немного окосели. А хозяин сарая, пожимая нам на прощание руку, разоткровенничался: «Стена старая была, давно покосилась, того и гляди, упадет. Если бы вы ее не задели, друзья, мне самому пришлось бы снести ее и ставить новую: инспекция по безопасности давно уже на меня наседала. — Потом он еще больше понизил голос, принял таинственный вид и продолжал: — Если у вас еще будет случай, друзья, то имейте в виду: задняя стенка тоже не то, что нужно. Только заранее предупредите меня, чтобы я вовремя вывел оттуда кроликов и козу…»
7
«Неважный был вечер», — подумал на следующее утро унтер-офицер Якоб Тесен, стоя в своей мансарде перед зеркалом. Настроение было плохое, да и голова болела. А ведь каким многообещающим было начало…
Он вспомнил, как заразительно смеялась она.
— Ну надо же! — воскликнула она. — Почти как в анекдоте!
— Но это не анекдот, — заметил Якоб. — Знаете что, давайте выпьем еще грогу!
— Я не буду, — отказалась девушка.
— Правда?
— Правда, но вам я могу его принести.
Они посидели вместе еще с полчаса. Якоб давно уже не чувствовал себя так хорошо. Они с любопытством наблюдали за молоденьким лейтенантом, который сидел за соседним столом и становился все менее разговорчивым, Вскоре лицо его побледнело еще больше, а затем обер-фельдфебель увел его спать.
За соседним столиком освободились два места. Якоб и Грет пересели туда. Спустя несколько минут Грет предложила:
— А может, все же попробуем потанцевать? Забудьте на миг о своей палке, и все будет в порядке.
И Якоб забыл о палке, так как все время смотрел только на Грет. Веснушчатый носик девушки вдруг показался ему родным и очень знакомым. Виною всему был, по-видимому, выпитый грог, который и заставил его произнести следующую фразу:
— Фу, какой тут ужасный воздух!
— Вот уж не нахожу, — ответила Грет. — Здесь тепло и уютно.
— Нет, здесь все-таки душно, я бы с удовольствием проветрился.
— Ну так идите.
— А вы не хотите пройтись со мной?
— Честно говоря, мне не хочется, — призналась она.
— Ну хоть немножечко, только до дверей… — настаивал он.
Они вышли на веранду и стали смотреть вниз, в долину, где в молочном тумане темнели мокрые ели. Якоб и Грет стояли рядом. Девушка втянула голову в плечи, казалось, ей было зябко в тоненьком свитере.
«В первый раз я нахожусь наедине с почти незнакомой девушкой, — подумал Якоб. — Другие, которых я знал до сих пор, не были для меня чужими. Как правило, они были знакомы мне еще со школьной скамьи. С некоторыми из них я даже целовался».
Однажды вечером его старший брат Александр, оторвавшись от газеты и наморщив свой высокий лоб, заметил:
— Не слишком ли рано ты начал?
— Что ты имеешь в виду? — Якоб попробовал сделать вид, что не понимает брата.
Главный герой повести — молодой солдат Фред, который пришел в Национальную народную армию ГДР от станка. Трудовая закалка, полученная на заводе, помогает Фреду в интересной, но нелегкой солдатской службе, однако, несмотря на это, он все же не сразу втягивается в строгий ритм жизни артиллерийской части. Прошло немало времени, прежде чем Фред понял, как надо выполнять свой воинский долг, что такое настоящая дружба и как следует относиться к любви и беречь ее. Разобраться во всем этом помогли Фреду его товарищи по службе и любимая девушка, которой он доставил немало огорчений. Повесть Г.
В романе современного писателя из ГДР воссоздается обстановка последних дней Великой Отечественной войны, когда войска Советской Армии, успешно завершив Восточно-Прусскую операцию, вплотную подошли к фашистскому логову — Берлину.Автор сумел показать высокий гуманизм советских солдат и офицеров, которые, выполняя свою освободительную миссию, беспощадно громили ненавистного врага и одновременно оказывали всевозможную помощь мирному немецкому населению.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.