Восьмой день недели - [60]

— Нет! — как отрезал Радин. — Я не флюгер! Верю в разумность приказа.

— Что ж, — как-то вяло согласился Дорохин, — моральная правда на твоей стороне, а юридическая… Приказ зачтут в твой пассив. А моя совесть чиста. Уговаривал, Предупреждал…

Притворив за Радиным дверь, Дорохин прошел несколько раз по кабинету, подсел к столу. Во рту была какая-то горечь — не то от противной теплой воды, не то от разговора. «Ай да я, ай да парторг, — проговорил вслух, — не доказал, не убедил. Не оправдал доверие директора. Просил Винюков воздействовать на Радина, А правы ли мы, настаивая на отмене приказа? Не знаю, какая-то сумятица в голове».

Достал из стола дневник, посидел над раскрытой чистой страницей, потом взял ручки и записал:

«Радин советует изменить систему вознаграждения, предлагает по-иному выдвигать инициаторов соревнования. Идеи брызжут фонтаном, не все, конечно, до конца оформившееся, но… кажется, Иван Иванович далеко глядел. Намного дальше нас».

* * *

Надежда заглянула в дистрибуторную и заробела, увидев Радина. Он сидел спиной к двери и отчитывал кого-то по телефону. Надежда шагнула ближе. Вот он — рядом. Сильный, плечистый. Только из-под воротника беспомощно выглядывает полоска шеи, тонкая, светлая. Надежде захотелось подойти сзади к Радину, обнять за плечи, крепко-крепко. И не отпускать.

— Надя! — первым увидел ее Бруно.

Надежда прикрыла дверь, побежала по ступенькам вниз, лихорадочные, бессвязные мысли рвались, жар заливал щеки. Сегодня почти всю ночь не спала. После болезни не терпелось выйти на работу, увидеть товарищей, Радина. Обстановка, дома напряженная. Отец молчал весь вечер, утром ушел без завтрака.

— Надежда! — знакомый голос остановил ее. Отец. Посматривает из-под бровей. — Чего бегаешь? Радина видела?

— В дистрибуторной.

— Значит, видела… И как у него тонус?

— Бодрый. А что?

— Надеюсь, после этого тонус у твоего деятеля понизится! — И подал Надежде лист бумаги с подчеркнутым красным карандашом заголовком. «Приказ директора Старососненского металлургического завода». Глаза побежали по строчкам, учащенно забилось сердце? «…Отменить приказ начальника цеха № 67 как необоснованный… Впредь всячески поддерживать инициативу бригад, направленную на повышение выплавки стали и досрочное освоение проектной мощности цеха…»

— Покраснела? — откуда-то издалека донесся голос отца. — Берись за ум, Надежда. Не такой муж тебе нужен, и как зять он мне не по душе.

Кровь бросилась ей в лицо. Хотелось крикнуть, что в ее жизнь вошло что-то очень важное и светлое и она не хочет этого терять.

— Надежда Михайловна! Надежда Михайловна! — секретарь начальника цеха звала Надежду. — Нигде не могла вас найти. Пожалуйста, в 12.00 на совещание к Радину.

— Не забудь поздравить своего… с приказом, — буркнул Дербенев.

* * *

Надежда глядела во все глаза на Радина и не узнавала его. Сегодня он в приподнятом настроении. И приказ директора завода сам зачитал. Комментировать не стал, лишь иронически улыбнулся. Сыпал шутками и, когда их взгляды на мгновение встречались, чуть заметно краснел. Доложив о поездке в Магнитогорск, подробно и с юмором рассказал, как уральцы работают над созданием математической модели плавки. В лаборатории ЭВМ ему дали возможность почувствовать «душу» машины. Усадили за небольшой столик с экраном. Под рукой была привычная клавиатура пишущей машинки. Обучали все разом, шумно окружив столик. Едва Радин настучал первый вопрос, как запрыгала каретка, отпечатав крупными буквами: «Вы мне незнакомы». Оказывается, электронно-вычислительная машина с «чужими» не разговаривает. Ребята ввели пароль. «Желаю успеха» — простучала машинка. Радин решил проверить ЭВМ, нарочно ткнул палец не в ту букву. Тотчас пришла поправка: «Неверное задание. Измените». Крупно работают уральские электроники. К новому году думают закончить создание модели мартеновской плавки.

— Мы уже говорили с Надеждой Михайловной, — Радин повернулся к Надежде, — нам позарез нужна математическая модель конверторной плавки.

— А кроме эмоций, что это даст цеху? — бросил реплику Будько.

— Многое. Сегодня мы в плену человеческих настроений. Что влияет на работу? Качество чугуна, металлолома, опыт сталевара. Но есть еще один важный фактор. Настроение человека. Поругается мастер с женой, придет на смену — плавку перегреет. А если он, как я, например, взыскание получит? Пропала смена. Сегодня сталевар — вершитель нашей судьбы. Мы дышать на него боимся. Плохое у мастера настроение — лишь пятьдесят процентов качественной стали получаем с первой пробы. Что даст модель плавки? Многое. Представьте, приходит мастер на смену, а ЭВМ, обработав данные о марке стали, наличии материалов, предоставляет ему возможность вести плавку по готовому, точному рецепту. Это — путь к большой стали. Надежда Михайловна, пожалуйста, возьмите в этой папке все, что мне удалось собрать: статьи, сообщения ученых, выкладки.

— Спасибо! — голос Надежды дрогнул. — У нас тоже есть любопытные наметки…

После совещания Радин попросил остаться Владыкина и Будько. Напомнив о том, что обещал в министерстве добиться повышения стойкости футеровки до пятисот плавок, перешел к плану «футеровочной эпопеи», как в шутку назвали они с Владыкиным то, что намечено было сделать в ближайшее время.