Восхождение: Проза - [39]
— Ишь, возраст Иисуса Христа, — вставил Макарчук. — Верующий?
— А як же! — В доказательство Демьян хотел перекреститься, но не посмел.
— Родители твои кто? Какое происхождение?
— Батька нету, помер, мать Федосья, два брата, Семен да Константин, жинка…
— Братья тоже в банде?
— Семен был у Колесникова, убили ще в ноябре. А Константин у вас, у красных.
— «У красных»! Ты-то чего в банду полез? — Наумович поднял на Маншина сердитые глаза.
Демьян сглотнул слюну, молчал. Выдавил потом:
— Наган приставили к башке, гражданин следователь Станислав Иванович… тут не шибко откажешься.
— Та-ак, допустим… Партийная принадлежность какая?
— Шо?
— Ну, в партии какой-нибудь состоял? Или состоишь? Может, у эсеров или там социал-демократов… Мало ли!
— Ни… Про это я нэ розумию.
— Грамоту знаешь?
— Ни. Не обучен. Кресты только на бумаге могу ставить.
— Ясно. На какие средства жил до банды?
— Да на яки… Работал. Больше на кулаков — Кунахова, Назарова… Они хлеб давали. Когда картохи. Все так жили.
— Вот и шел бы против них воевать, дурья твоя голова! Они из тебя кровь сосали, а ты за них против власти пошел! — снова не удержался Макарчук.
— Да вы тоже… — заикнулся было Демьян, но прикусил язык.
— Что — мы? — спросил Наумович. — Говори, не бойся.
— Да шо… С разверсткой этой. Грабиловка ж форменная, гражданин следователь Станислав Иванович! Все подчистую ваши продотрядцы гребли. Хлеб, картохи, буряки… Главное, шо обидно: сколько едоков в семье — столько и брали. У Кунаховых, к примеру, трое детей да их двое, значит, пять долей назначали. А у соседа моего восемь душ детей, они двое да бабка стара. Тоже с каждой души, получается одиннадцать, так?.. Ну вот. Одиннадцать долей выходит. У Кунаховых запасы еще на две семьи, а у нас, голытьбы, где они? У того ж соседа, Рябой он по-уличному, вошь на аркане да блоха на цепи, сдавай разверстку все равно…
— А у тебя какое хозяйство было, Маншин?
— Да яке… Та же вошь да еще мыши под полом. Кота и того нэма.
— И что же: Колесников вам хорошую жизнь обещал? — Наумович откинулся на стуле, смотрел на Демьяна с интересом. Тот опустил голову.
— Та обещав… И Кунахов, Назаров агитировали…
— Брехали они вам все, Маншин! — Желтый язычок лампы дернулся от резкого голоса Наумовича. — Вы не за себя, за кулаков воевать пошли. Им надо Советскую власть уничтожить, коммуны разогнать, землю снова к рукам прибрать. И опять ты, Демьян, батрачить на него пойдешь, понял?
Маншин дернул плечом.
— Хто на!
— Вот тебе и «хто на», — спокойно возразил Наумович. — Я тебе рассказываю, чтоб ты понял. Нельзя же как бычку на веревочке к бойне идти.
— Кончайте скорей, гражданин следователь! — шмыгнул носом Демьян и затих.
Наумович вскочил, забегал по низкой, с прогнувшимся потолком горнице с земляным полом, и большая его тень металась по стенам, по темным окнам, по божнице со слабо мерцающей лампадкой. Потом сел, побарабанил по столу, глянул на безмолвно сидящего Демьяна.
— Ну? Многих убил?
Маншин испуганно замотал головой.
— Ни! Никого! Вот те крест! — и перекрестился.
— Ладно. Допустим. В банде давно?
— Та с первого дня. Як восстали, так и забрали.
— Значит, силой принудили?
— Силком, силком!
— Ладно, ревтрибунал разберется. Думаю, рассчитывать тебе не на что.
— Гражданин следователь! Станислав Иванович! — Демьян по-собачьи преданно заглядывал в лицо Наумовичу. — Та правда, шо я до Колесникова не по своей воле пошел! И не один я. Дезертиры да подкулачники — те с охотою, а нам, беднякам, куда деваться было?
— Ну, допустим, допустим, — хмурился Наумович. Сурово посмотрел Маншину в глаза. — Ты вот что… Жить хочешь?
Демьян криво усмехнулся — кому жить неохота.
— Тогда вот что, Маншин. Полки мы ваши бандитские разбили, но Колесников, сволочь, ушел недобитый, драться с ним еще придется, снова кровь лить. Убить его надо, понял?
Демьян вздрогнул.
— Я?!
— Ты. Раз наших не убивал, раз силком тебя к Колесникову… А главное — вину перед Советской властью искупишь. Руки у тебя все равно в крови…
— Так вы меня…
— Да, мы отпустим тебя, вернешься в банду. А там выбирай момент да целься получше…
— Не поверят мне. Как вертаться? Где был?
— В плену был, бежал. Мы устроим так, что поверят тебе.
«Соглашаться, мабуть, надо, — быстро соображал Демьян. — Колесникова могут и без меня пристукнуть, зато я цел останусь…»
— Подумать надо, гражданин следователь.
— Подумай. Но учти: у тебя времени до утра. А там — трибунал, там разговор короткий.
«Да, в трибунале блины быстро пекутся, знаем», — прикидывал Демьян. А что, правда: шлепнуть Колесникова — простят, поди, в чека. Но это ж не зайца подстрелить! Он при телохранителях, штабные все время около… Значит, тебя шлепнут, сказал голос внутри, выбирай, Демьян.
Макарчук отвел Демьяна в небольшой, но крепкий с виду сарай, наказал двум красноармейцам с винтовками: «Этого бандита сторожить пуще глаза, понял, Лавыгин?» Лавыгин — рукастый, с забинтованным глазом — молча кивнул, втолкнул Демьяна в темное нутро сарая, где были другие пленные. На ощупь Демьян пробрался в дальний угол, сел на какие-то жерди, притаился. К нему шепотом обращались, спрашивали, из какого он полка, но Демьян, как воды в рот набрал, не отвечал.
Лето 1943 года. В районе Курской дуги по приказу Ставки строится стратегически важный участок железной дороги. Чтобы уничтожить объект, немцы забрасывают в наш тыл группу диверсантов. Одного из них, немку по имени Эльза, бойцам СМЕРШ лейтенанта Сергея Соболя удается взять живой. Но допросы ничего не дают. Чтобы выявить агентов и предателей, задействованных в подрыве железной дороги, оперативники придумывают хитроумный план. Соболь устраивает Эльзе побег. Так появляется шанс, что она выведет смершевцев на своих сообщников.
Новейшие исследования показывают, что человек был создан сверхэволюционным путем, что не отменяет дарвиновскую теорию на линейных этапах Сверхэволюции. Путем направленной мутации из биомассы был создан первый этнос планеты, первонарод, обладающий первоязыком, – суперэтнос руссов. Позже из него выделились все этносы Земли. Жизнь на Земле развивается по основным законам Сверхэволюции. Цель человечества, суперэтноса руссов, «детей богов» – «взросление» и переход в стадию богочеловечества, становление «богами».Книга известного этноисторика и этнофилософа Юрия Петухова впервые приближает читателя к пониманию подлинной картины мира.
Лихим 90-м посвящается… Фантастический роман-эпопея в пяти томах «Звёздная месть» (1990–1995), написанный в жанре «патриотической фантастики» — грандиозное эпическое полотно (полный текст 2500 страниц, общий тираж — свыше 10 миллионов экземпляров). События разворачиваются в ХХV-ХХХ веках будущего. Вместе с апогеем развития цивилизации наступает апогей её вырождения. Могущество Земной Цивилизации неизмеримо. Степень её духовной деградации ещё выше. Сверхкрутой сюжет, нетрадиционные повороты событий, десятки измерений, сотни пространств, три Вселенные, всепланетные и всепространственные войны.
..Они обрекались на смерть лишь потому, что прикоснулись к тайным сделкам чеченских боевиков и кремлевских чиновников. Их с одинаковой злобой уничтожали и свои, и чужие. Спецназ погибал в чеченских предгорьях, а в это время Генштаб разрабатывал операцию по окончательному разгрому бандформирований. Только раньше на Кавказ прилетел секретарь Совета безопасности России генерал А.И. Лебедь — останавливать войну. И новейшая история России в августе 1996 года пошла по иному руслу...
Аннотация издательства: В первый том московского писателя Юрия Петухова вошли остросюжетные фантастические, приключенческие и историко-приключенческие произведения, написанные писателем в последние годы.Книга заинтересует любителей захватывающих повествований о невероятных приключениях на Земле и в Космосе, она рассчитана на ценителей острых и необычных ситуаций как в реальном, так и в фантастическом мирах.Звездное проклятье, Фантом, Вражина, Ловушка, Маленькая трагедия, Наемник, Круговерть, Чудовище, Душа, Немного фантазии, Робинзон-2190, Давным-давно, Рефлексор (повесть), Сон, или каждому свое.
Недавно ушедший из жизни Ю.Д. Петухов был крупнейшим писателем, историком и публицистом, которого более всего занимала тема России, ее положения в современном мире и будущего нашей страны.В своей книге Ю.Д. Петухов исследует истоки нынешнего глубокого кризиса России, показывает, как весь "цивилизованный мир" сразу после окончания Третьей мировой ("холодной войны") начал Четвертую мировую войну против российского государства. Кто был и остается пособниками Запада в этой войне, какие силы внутри нашей страны заинтересованы в ее поражении — автор отвечает на эти и многие другие вопросы.Но книга Юрия Петухова все же полна исторического оптимизма: он считает, что у России великое будущее, и на земле рано или поздно установится русский мировой порядок.
Место действия новой книги Тимура Пулатова — сегодняшний Узбекистан с его большими и малыми городами, пестрой мозаикой кишлаков, степей, пустынь и моря. Роман «Жизнеописание строптивого бухарца», давший название всей книге, — роман воспитания, рождения и становления человеческого в человеке. Исследуя, жизнь героя, автор показывает процесс становления личности которая ощущает свое глубокое родство со всем вокруг и своим народом, Родиной. В книгу включен также ряд рассказов и короткие повести–притчи: «Второе путешествие Каипа», «Владения» и «Завсегдатай».
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.