Восхождение: Проза - [218]
«Более всего удивляет то, что в произведении не нашлось место ни одному по-настоящему, глубоко положительному герою. В повести живут лишь вялые, безынициативные люди, круг интересов которых составляют мелкие житейские проблемы, люди, лишенные истинно творческого накала, так свойственного нашему передовому современнику».
В этом месте Эдуард Матвеевич останавливается, долго думает и надписывает между строк:
«Именно в таком подходе видится искажение автором нашей действительности».
Колеблется, стоит ли об этом, постукивает карандашом по столу, рисует елочки в углу листа и последнюю фразу все же вычеркивает.
Как-то надо без таких утверждений обойтись. Года два назад написал такое же в одну газету, так ведь не напечатали. Надо бы как-то по-другому. Чтобы было и убедительно, и в духе времени. Как сейчас в критических статьях пишут.
Эдуард Матвеевич долго вспоминает, как же именно пишут в критических статьях, и наконец выводит:
«Внимание автора повести привлекает не мир людей с их большими проблемами и тревогами, а узенький мирок современных мещан с их потребительскими интересами и эгоистическими устремлениями. Вот какие персонажи закрывают автору широкую панораму настоящей жизни».
Заключительная часть письма Эдуарду Матвеевичу очень нравится, и он читает ее с удовольствием:
«В наше время пишущему человеку не годится оставаться пассивным созерцателем событий, бесстрастно фиксирующим недочеты и недостатки. Активность авторской позиции — вот главный залог успешных писательских поисков. Ни в коем случае нельзя забывать, какой огромной педагогической силой обладает печатное слово. И самое неприятное — то, что антигерои повести могут найти себе в жизни подражателей среди некоторой части нашей молодежи. Хочется еще раз отметить, что задача художника состоит не столько в том, чтобы описать явление, сколько в том, чтобы дать ему ясную для нас, читателей, оценку. В заключение должен сказать: нет, не таких героев ждем мы от литературы! Лишь герои, заражающие нас духом созидания, достойные нашего искреннего подражания, воспитывающие собственным примером, могут завоевать сейчас читательские сердца».
Эдуард Матвеевич перечитывает письмо еще раз. Все в нем вроде бы его устраивает. Только вот литературоведческих терминов маловато. А хорошо бы что-нибудь такое, научное вставить. Перебирает в памяти разные термины я вдруг припоминает: «художественное исследование человека», Размышляет: выражение-то хорошее, да куда бы его присобачить? И вообще-то, что оно означает? Исследованиями всякими — это наука занимается. А литература должна воспитывать. И, подумав, он решает оставить все в письме без изменений.
Пересчитывает, сколько страниц получилось, решает, где лучше отпечатать письмо на машинке, и ставит на последнем листе свою подпись. «Э. М. Переездников, кандидат технических наук». Но потом «кандидата» вычеркивает. А то как прочитают, сразу смекнут: «Э-э, интеллигент в первом поколении…»
Закончив с письмом, Эдуард Матвеевич снова листает журнал, где напечатана та самая повесть. Останавливается на странице с портретом автора и думает: «Все-таки много странного народу на белом свете живет. Неужто так трудно понять, как именно должно быть. Ведь про это и в газетах, и в журналах, и по радио. Почему же вот я уж когда все себе уяснил, а этот, на портрете, так и не разобрался? Странный все-таки народ попадается». И с волнением он вдруг чувствует, что человек на портрете оказывается ему в чем-то подвластным.
Домой в этот день Эдуард Матвеевич уходит последним. Шагает по пустому институтскому коридору к лестнице и представляет, как письмо будет получено в редакции, как кто-то скажет, что его непременно надо опубликовать, как появится наконец газета, в которой фамилия «Переездников» будет набрана жирным шрифтом. Кто-нибудь из начальства пониже увидит и доложит высокому начальству: «Читали сегодня?.. А это тот самый! Наш! Вот ведь как человек рассуждает!» И тогда высокое начальство скажет: «Ого!»
Эдуард Матвеевич мгновенно приосанивается, даже чуть вытягивает подбородок, как будто уже слышит эти «ого!» и видит обращенные на себя взгляды. Жить на свете ему становится и легко, и приятно.
Анатолий Байбородин
ХЛЕБУШКО
Постелю рогожку, посыплю горошку, положу окрайчик хлеба.
Русская загадка
Что и говорить, сладостно и утешно смотреть в ночное небушко, по самый нос зарывшись в нагретое за день сухое сено; смотреть в охотку, до ряби в глазах, когда звездный рой вдруг оживает и с подмигами плывет неспешным хороводом вокруг месяца; и тебе кажется, что и ты, потянувшись к бледному, зачарованному месяцу, невиданно полегчав и помельчав, вздымаешься из сельника, потом махонькой звездушкой начинаешь кружиться в этом ледянисто звенящем хороводе. Плывешь, плывешь, точно полуночная птица, вольно распластавшая крылья, плавными кругами взбирающаяся все выше и выше, в самую тайную глубь неба; вот ты уж близенько с месяцем — протяни руку… но свет твой тихонечко меркнет, потом и вовсе гаснет… и ты засыпаешь.
Вот так же лежал маленький Ванюшка рядом с ребятами под копной в теплом заветрии, и ясно, потому что сна не было ни в одном глазу, вдумчиво смотрел в чистое ночное небо, посреди которого, как в сияющем зерне, лежал, не ворохнувшись, тоненький месяц-молодик. Все молчали, от голода не было сил шевелить языком — доходили сутки, как во рту ни у кого не было и маковой росинки. Глядя на месяц, Ванюшка в этот раз не гадал о том: как, интересно, люди будут расхаживать вниз головами по месяцу — ведь шапки же послетают, да и сами, поди, оборвутся на землю; нет, на сей раз было не до этих блажных мыслей, в эту ночь ему, может быть, впервые так явственно увиделся месяц горбушечкой хлеба, что больно заныло и заурчало в пустом животе, и все манило протянуть руку, чтобы ухватить ноздреватый, с темнеющей корочкой, тепло-желтый окрайчик хлеба.
Лето 1943 года. В районе Курской дуги по приказу Ставки строится стратегически важный участок железной дороги. Чтобы уничтожить объект, немцы забрасывают в наш тыл группу диверсантов. Одного из них, немку по имени Эльза, бойцам СМЕРШ лейтенанта Сергея Соболя удается взять живой. Но допросы ничего не дают. Чтобы выявить агентов и предателей, задействованных в подрыве железной дороги, оперативники придумывают хитроумный план. Соболь устраивает Эльзе побег. Так появляется шанс, что она выведет смершевцев на своих сообщников.
Новейшие исследования показывают, что человек был создан сверхэволюционным путем, что не отменяет дарвиновскую теорию на линейных этапах Сверхэволюции. Путем направленной мутации из биомассы был создан первый этнос планеты, первонарод, обладающий первоязыком, – суперэтнос руссов. Позже из него выделились все этносы Земли. Жизнь на Земле развивается по основным законам Сверхэволюции. Цель человечества, суперэтноса руссов, «детей богов» – «взросление» и переход в стадию богочеловечества, становление «богами».Книга известного этноисторика и этнофилософа Юрия Петухова впервые приближает читателя к пониманию подлинной картины мира.
Лихим 90-м посвящается… Фантастический роман-эпопея в пяти томах «Звёздная месть» (1990–1995), написанный в жанре «патриотической фантастики» — грандиозное эпическое полотно (полный текст 2500 страниц, общий тираж — свыше 10 миллионов экземпляров). События разворачиваются в ХХV-ХХХ веках будущего. Вместе с апогеем развития цивилизации наступает апогей её вырождения. Могущество Земной Цивилизации неизмеримо. Степень её духовной деградации ещё выше. Сверхкрутой сюжет, нетрадиционные повороты событий, десятки измерений, сотни пространств, три Вселенные, всепланетные и всепространственные войны.
..Они обрекались на смерть лишь потому, что прикоснулись к тайным сделкам чеченских боевиков и кремлевских чиновников. Их с одинаковой злобой уничтожали и свои, и чужие. Спецназ погибал в чеченских предгорьях, а в это время Генштаб разрабатывал операцию по окончательному разгрому бандформирований. Только раньше на Кавказ прилетел секретарь Совета безопасности России генерал А.И. Лебедь — останавливать войну. И новейшая история России в августе 1996 года пошла по иному руслу...
Аннотация издательства: В первый том московского писателя Юрия Петухова вошли остросюжетные фантастические, приключенческие и историко-приключенческие произведения, написанные писателем в последние годы.Книга заинтересует любителей захватывающих повествований о невероятных приключениях на Земле и в Космосе, она рассчитана на ценителей острых и необычных ситуаций как в реальном, так и в фантастическом мирах.Звездное проклятье, Фантом, Вражина, Ловушка, Маленькая трагедия, Наемник, Круговерть, Чудовище, Душа, Немного фантазии, Робинзон-2190, Давным-давно, Рефлексор (повесть), Сон, или каждому свое.
Недавно ушедший из жизни Ю.Д. Петухов был крупнейшим писателем, историком и публицистом, которого более всего занимала тема России, ее положения в современном мире и будущего нашей страны.В своей книге Ю.Д. Петухов исследует истоки нынешнего глубокого кризиса России, показывает, как весь "цивилизованный мир" сразу после окончания Третьей мировой ("холодной войны") начал Четвертую мировую войну против российского государства. Кто был и остается пособниками Запада в этой войне, какие силы внутри нашей страны заинтересованы в ее поражении — автор отвечает на эти и многие другие вопросы.Но книга Юрия Петухова все же полна исторического оптимизма: он считает, что у России великое будущее, и на земле рано или поздно установится русский мировой порядок.
В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.
…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».