Восхождение - [64]

Незадолго до своей кончины Гоголь приезжал в Оптину и просил остричь его в монахи. Приезжал сюда и Достоевский.  Он описал в своем романе «Братья Карамазовы» все, что видел и слышал, создавая внешнюю картину для своего романа.      Бывал здесь и граф Лев Толстой. Имел долгую беседу с о. Амвросием. После отъезда графа, старец сказал: «Никогда не обратится ко Христу! Горды-ыня!». Приезжал он и позже уже к старцу Варсонофию. Потоптался у калитки, да так и не зашел. Уехал.

Когда Л.Н.Толстой умирал на станции Астапово, в Оптину пришла телеграмма с вызовом старца Иосифа. Совет братии монастыря в Астапово вместо болеющего старца Иосифа посылает старца Варсонофия в сопровождении иеромонаха Пантелеимона. Но окружением Толстого (Чертковым и др.) они не были допущены к больному, несмотря на все усилия с их стороны. Когда старца Варсонофия окружили корреспонденты газет и журналов, старец ответил им: «Вот мое интервью, так и пишите: хотя он и Лев, но не мог разорвать кольца той цепи, которою сковал его сатана». Толстовцами этот факт долго скрывался, открылось это только в 1956 году, когда на страницах «Владимирскаго Вестника» игумен Иннокентий подробно рассказал об этом. Как работающему в канцелярии, ему было известно все, что через нее проходило.

¾ Вот так-то! ¾ восклицает мой бородатый сосед, метнув орлиный взор в сторону Андрея. ¾ Монахам без разницы, всемирно известный ты писатель или из простых. Здесь главное ¾ это чистота веры. И твое отношение к Богу. В Оптину гордыню не везут! А если привозят, то Оптина таких не принимает.

Андрей согласно кивает и продолжает:

¾ По преданию монастырь Оптина Пустынь был основан раскаявшимся разбойником Оптой в 15-м веке. Времена расцвета обители сменялись разорением. Царь Михаил Феодорович пожаловал Оптиной мельницу и земли в Козельске под огороды. Местные бояре Шепелевы в 1689 году построили Введенский собор. Но во время реформ Петра указом Синода в 1724 году монастырь упраздняют, как «малобратный». Затем в 1726 году снова восстанавливают. Но полное возрождение началось с 1795 года, при митрополите Платоне.

Четырнадцать канонизированных святых дала миру эта славная обитель! Отсюда по русской земле пошло старчество, возрожденное молдавским старцем Паисием Величков­ским,. Сюда из рославльских лесов переселяются его последователи, делатели умной Иисусовой молитвы, исихасты во главе с иеросхимонахом Львом. Он и открывает ряд старцев.

При старце о.Амвросии, ученике о.Льва, Оптина достигает расцвета. Слава о прозорливом старце  гремит по всей России. Со всех концов ее тысячи людей устремляются к о.Амвросию за правдой. Его опыт перенимают и наследуют старцы о.Анатолий, о.Иосиф, о.Варсонофий, о.Феодосий, о.Анатолий и последний старец о.Нектарий. Официально Оптина Пустынь продержалась до 1923 года.

Старец о.Амвросий (1812-1891), в миру Александр Гренков, прибыл в монастырь в 1839 году по обету, данному им во время тяжелой болезни и по направлению троекуровского известного затворника о.Иллариона, который сказал ему: «Иди в Оптину, ты там нужен». В то время обитель переживала самый расцвет монашества. Там служили Богу такие столпы православия, как игумен о.Моисей, старцы о.Лев и о.Макарий, начальник скита иеросхимонах о.Антоний, подвижник и прозорливец; древний старец архимандрит о.Мелхиседек, удостоенный бесед со святым о.Тихоном Задонским; флотский иеромонах о.Геннадий, подвижник, бывший дважды духовником Императора Александра I-го; прозорливец иеродиакон о.Мефодий, лежавший на одре болезни 20 лет; бывший валаамский игумен о.Варлаам, имевший дар слез и нестяжатель, сотаинник преп. о.Германа Аляскинского.

Тридцати четырех лет от роду о.Амвросий пережил тяжелый приступ болезни, был выведен за штат обители и числился инвалидом. Болел он до самой смерти. Старец Лев «из подола в подол» передал его в послушание старцу Макарию. У этого святого старца о.Амвросий учится искусству из искусств ¾ умной молитве, которую монахи обязаны проходить только под духовным руководством опытного исихаста, чтобы вместо соединения с Богом не впасть в прелесть.

После смерти о.Макария в 1860 году о.Амвросий занял его место. Для приема мирян в скиту справа от колокольни пристроили хибарку, в которой 30 лет до самого отъезда в Шамординскую женскую общину старец принимал страждущих.

Трудно себе представить, как он мог в постоянных болезненных мучениях, обливавшийся потом (он по нескольку раз в день менял одежду) принимать толпы паломников и отвечать на десятки писем ежедневно, когда его молодые келейники под конец дня едва держались на ногах.

Совершенное единение с Богом старца Амвросия просветляло его видение до такой степени, что для него не существовало тайн ни в настоящем, ни в прошлом, ни в будущем. Иногда он сам посетителю рассказывал его судьбу, но потом смущался, спохватывался и поправлял себя: «люди говорят».

В недолгой беседе, продолжавшейся обычно не более 10-15 минут, он умел разрешить все вопросы пришедшего, так направить его жизнь, чтобы душа его обрела спасение. Старца не интересовали ни положение в обществе, ни богатство, ни таланты посетителя, но одно лишь ¾ душа человека, которая была для него столь дорога, как ничто другое.