Восход Левиафана - [2]
Впереди аллея упиралась в редкую серо-зеленую стену лесного массива, разбегаясь в стороны идеально ровными перпендикулярами. Но Карн не повернул, ни вправо, ни влево. Дойдя до выбеленного бордюра, он просто перешагнул через эту смешную преграду и двинулся вниз по склону, по узкой, но хорошо различимой тропинке. Тропинка была здесь всегда, по ней ежедневно спускались к реке сотни ног, но петлистая лесная дорожка так и оставалась петлистой лесной дорожкой, по весне или после дождя обращавшейся глинистым месивом. Никто даже не подумал, что можно дорожку «облагородить». А вот засрать - пожалуйста, как говорится - от души. Презервативы под каждым кустом, стеклянные бутылки и пластиковые стаканчики, дерьмо. Все в лучших традициях. И ведь продолжают, продолжают засерать, и так уже находясь по уши в собственных отходах. Нет, подумал Карн, мы такими не были.
Тропинка извивалась, становилась шире, угол наклона увеличивался. Но спускаться всегда проще, особенно когда не думаешь о том, что рано или поздно придется поднимать. Хотя быть может не всем это надо - подниматься. Кому-то проще жить в грязи, в хлеву, в обнимку со своими демонами. Но проще не значит лучше. Встречный вопрос - а кто мы такие, чтобы судить других? Ответ прост: мы - люди, поэтому мы можем, должны, обязаны судить себе подобных, иначе социум обречен на анархию и деградацию.
Принято считать, что алкоголиков «по синьке» тянет на философию. Карн пил не так часто, чтобы уверенно отнести себя к этой категории. Он смутно подозревал, что этиловый спирт каким-то образом снимает некоторые природные, возможно - инстинктивные барьеры между осознанием и подсознанием. Какие-то снимает, а какие-то наоборот - возводит. Так действует любой наркотик, кроме разве что никотина. Восприятие расширяется, осознание меняет масштаб. У каждого по-своему - это да. И слишком индивидуально, чтобы можно было опираться на какие-то общие тенденции. Кроме очевидной - привыкания. А самое главное, что ученые-переученые об этом ничего не знают. Ровным счетом ничего. В этом была уверена госпожа Бехтерева. В этом был уверен Карн.
На сколько там процентов изучен человеческий мозг? А мировой океан? А космос? Зато да - смывающиеся втулки мы научились делать. Апофеоз, блять, научной мысли!
Он и не заметил, как вышел к реке. Тропинка в очередной раз срывалась под невероятным углом, потом резко упиралась в небольшой холмик и выводила к асфальтированному участку, обозначавшему въезд на мост. Хотя «въезд» это громко сказано, мост исконно был пешеходным. А называли его в народе «Голубым мостом». Можно было предположить, что столь оригинальное название связано с некоей романтической историей. Стоял бы этот мост где-нибудь в Европе, так его однозначно окутали бы таинственным нуаром про парочку говномесов. К счастью, в этой стране любовь все еще оставалась прерогативой разнополых существ. А «Голубой мост» называли голубым просто из-за цвета, в который он был выкрашен.
Кстати, есть в этом городе еще один «Голубой мост». Но уже не пешеходный, а железнодорожный, и его история куда более масштабна. Во время Великой Отечественной войны после оккупации города этот мост широко использовался немцами для переброски боеприпасов, техники и живой силы. Фактически этот участок железной дороги связывал немецкие тылы с передовой, являлся ключевой транспортной жилой. Поэтому весной 1943-о местными партизанами (а именно - штабом партизанской бригады имени Щорса) было принято решение взорвать мост. Это была самая крупная партизанская операция за всю Великую Отечественную. Мост, конечно, взорвали. Снабжение было прервано на 28 дней. Немцы лютовали.
Все это Карн помнил еще со школы. А что сейчас рассказывают в школах на уроках истории? Даже подумать страшно. Он не так давно беседовал с одним выпускником. Парниша поднял тему революции 1917 года. На вопрос «какая из?» выпускник выпучил глаза и тупил минут десять, пока ему не пояснили, что в 1917 году в Российской Империи произошло две революции - февральская и октябрьская. Ну, это на самом деле мелочи. Карн усмехнулсявспомнив про одногруппницу, которой эта дата, в смысле 1917 год, вообще ни о чем не говорила. Вопрос - как поступила, как закончила? Понятно как. Понятно и очень горько.
Карн поднялся на мост. Это была узкая, но массивная, выстроенная, как говорится, на века, конструкция, простоявшая без ремонта уйму лет, хотя, казалось, ей это совсем не повредило. Напротив, мост обрел своеобразный колорит - облупившаяся краска перил, ржавь на стальных болтах размером с кулак, вылинявшие, растрепанные стальные тросы. Но мост производил положительное впечатление, несмотря на признаки явного запустения, он выглядел уверенно и надежно. Вечерами здесь можно встретить влюбленные парочки, студенток с «зеркалками» и откровенно завышенным чувством собственной значимости, наркоманов и любителей потрахаться на свежем воздухе.
Он остановился ровно посредине моста. Достал сигарету и прилип к горизонту. Река неспешно несла свои воды, ровно - с востока на запад. Молодое солнце наполнило водную артерию расплавленным порфиром вперемешку с бликующим багрянцем, от берега до берега. Удивительное зрелище, завораживающее своей простотой. Карн любил это место, любил порой приходить сюда, желательно - в одиночестве. Хотя там, за мостом, где лесные плеши хаотично сменяются косогорами и пляжами, можно неплохо провести время в компании. Там, как минимум, еще не все засрали и презервативы встречаются не под каждым деревом. Через одно, да.
Мир не такой, каким кажется. Особенно если не знаешь, кто ты и откуда пришел в эти суровые северные земли, где для людей есть лишь одна форма существования - война. Арбротские друиды дали ему имя Белен, что на языке притенов значит "сияющий". Король же отправил в пограничье, чтобы убить жреца нового бога. Тщедушный человечек в серой хламиде, да с десяток воинов в охране - что может быть проще? Но Белен и представить не мог, что с этого шага начнется его путь к сердцу Вселенной.Хронологически это вторая книга цикла (первая - "Восход Левиафана"), но прочтение рекомендуется начинать именно с нее.
В статье приводится краткий анализ актуальных на данный момент концепций разделения на тематические группы творчества писателей-фантастов Аркадия и Бориса Стругацких. Заключительная часть статьи посвящена формированию авторской концепции, которая отражает сущность и мотивацию смены творческих этапов в литературной жизни Стругацких на основе следующих критериев: хронологического, смыслового и эмоционального. Ключевые слова: писатели-фантасты, Аркадий и Борис Стругацкие, периодизация творчества, развитие авторской мысли, критерии периодизации.
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Выжить в Полисе 13 непросто, особенно если ты — гражданин Нижнего Города. Но Реальность Докинза дает шанс каждому, и Гор с друзьями сумели воспользоваться этим шансом. Теперь они не просто сыгранная конста, они — топовые раннеры, и зарабатывают больше, чем элитные нейроброкеры из Верхнего. Ребята на Олимпе, и выше уже ничего нет. Тогда, быть может, есть смысл спуститься вниз? И рискнуть по-настоящему?..
Пройти через боль, почувствовать в себе силу, стать победителем — три главных действия, которые предстоит выполнить главному герою книги «Спасение будущего». Василию Петрову 16 лет. Будучи учеником 9-го класса обычной московской школы, его жизнь резко меняется. Из неуверенного в себе подростка он превращается в «крутого чувака». Но кто (что) же так повлиял (о) на нашего главного героя, что Вася так сильно изменился?
Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.
Погода — идеальная тема для разговоров. А еще это идеальное фантастическое допущение. Замерзающий мир или тонущие в тумане города. Мертвый штиль или дождь, стирающий предметы и людей. И сердце то замирает, замерзнув в ледышку, то бешено стучит, раскручивая в груди торнадо покруче, чем бывает снаружи… Придется героям искать новые способы выживать, приспосабливаться, а главное — продолжать оставаться человеком.
Что такое прошлое? И как оно влияет на будущее? Как мечта детства может изменить жизнь не только одного человека, но и целой эпохи?
Вторая война уже окончилась. Наконец-то окончилась служба в Стражах. Что же теперь ты будешь делать? Ведь впереди темное будущее…Примечания автора: Продолжение Рико — https://ficbook.net/readfic/4928129 Рико 3: https://ficbook.net/readfic/7369759Беты (редакторы): ptichkin, Лиса-ЛисьФэндом: NarutoРейтинг: NC-17Жанры: Фэнтези, Экшн (action), AU, Мифические существаПредупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Мэри Сью (Марти Стью), ОМП, ОЖП, Элементы гета, Элементы фемслэшаРазмер: Макси, 290 страницКол-во частей: 46Статус: законченПубликация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика.
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Европа накануне Великой войны. Но это другая Европа: здесь машины выглядят как живые существа, а живые существа создаются, как машины. Чтобы началась бойня, нужен лишь предлог, и этот предлог — убийство австрийского эрцгерцога. Его незаконнорожденному сыну, шестнадцатилетнему Александру фон Гогенбергу, тоже вынесен смертный приговор, однако ему удаётся спастись бегством. Единственное, что у него осталось, это шагающий штурмовик «Циклоп» и горстка верных людей. А тем временем в Стамбул с таинственной дипломатической миссией направляется британский живой летающий корабль «Левиафан».
Эрик Форд – известный публицист, пишущий о русской политике и истории. В первых главах своей книги он дает исторический обзор, в котором перед читателем предстанут такие государственные деятели, как Иван Грозный, Петр I, Екатерина II, Николай I, Николай II, Ленин, Сталин и другие. Автор показывает, как жил при них народ и как относился к этим правителям.От исторического обзора он переходит к современности и разбирает путинский период правления. Принцип анализа, который избирает Э. Форд, тот же: что власть при Путине дала народу в политическом, экономическом, социальном планах; в чем причина поддержки или неприятия путинского режима определенными слоями населения.
Максим Калашников – один из самых талантливых, ярких и острых публицистов современной России. Закрытых тем для него не существует.В своей новой книге он доказывает, что ближайшее окружение Путина его «топит», готовя условия для падения президента. Страну пытаются разжечь изнутри, утверждает автор и в доказательство приводит целый ряд внутри– и внешнеполитических инициатив, возникших во властных структурах: здесь и «растянутая» девальвация рубля, и разгон инфляции, и обнищание населения, и такие одиозные мероприятия, как «пакет Яровой», и еще многое другое.Цель одна, утверждает автор: в результате социального взрыва установить в России диктатуру.
Еще В. О. Ключевский отмечал, что в русском народе парадоксальным образом сочетаются уважение, даже преклонение перед властью — и ненависть к ней, доходящая до полного отторжения. Свою новую книгу Юрий Мухин начинает с галереи русских правителей, военных и государственных деятелей с XVIII до XX века: перед читателем предстанут Екатерина II, Потемкин и Суворов, Николай I и Николай II, Сталин. На их примерах автор показывает, за что любят или не любят власть в России. Свои рассуждения Ю. Мухин подтверждает подробным анализом политики государства в отношении основной массы населения России — крестьянства — в эпоху правления Николая II, Ленина и Сталина.