Воры над законом, или Дело Политковского - [5]
Всё радикальнейшим образом переменилось после кровавого восшествия на престол Николая Павловича. Тогда-то и начиналось подлинное восхождение Чернышёва.
Александру Ивановичу шёл уже 41-й год, и он двинулся ва-банк. Во многом это как раз он и заставил, дабы армия присягнула Николаю Павловичу.
Потом поехал на Юг, во вторую армию, и вёл там допросы бунтовщиков, вёл сурово и жёстко, даже грубо.
Когда подполковник Лорер попросил, дабы его золотые эполеты оставили для его унтер-офицера, то Чернышёв, не говоря ни слова, тут же бросил их в огонь.
Он был введён в Верховный суд над бунтовщиками, и именно он требовал самых беспощадных (до прямой несправедливости) приговоров. Император их потом несколько смягчил.
Во время казни пятерых бунтовщиков Александр Иванович, руководивший сим действием, гарцевал на лошади и хохотал, что даже графу Бенкендорфу показалось совершенно выходящим за пределы приличий.
В общем, Чернышёв из кожи вон лез, дабы понравиться и даже стать незаменимым для сурового и грозного Николая Павловича, дабы показаться для нового императора без лести преданным, верным до конца, преданным именно до забвения буквально всех приличий, о чём как раз и мечтал сей своенравный государь, истинный сын своего отца.
И карьера наистремительнейшим образом тут же пошла в гору, компенсировав всё то, что было недополучено Александром Ивановичем при царе Александре.
Чернышёв приобрёл графский титул, потом и княжеский, потом стал светлейшим князем. Сначала управлял военным министерством (с 1827-го года), а в 1832-м году стал полноценным военным министром российской империи. С 1848-го же года, не оставляя своего высокого министерского поста, получил бразды правления от Государственного совета и комитета министров. Взлёт совершенно феноменальный и при умном проницательном Александре даже немыслимый.
Именно когда Александр Иванович стал военным министром, судьба, видимо, как раз и свела его с Сашкою Политковским., — так Чернышёв несколько фамильярно, но ласково, по-свойски, именовал обычно нашего героя, забубённую и на всё готовую чернильную душу.
И совсем скоро Политковский стал для Чернышёва таким же нужным и незаменимым, каким тот стал для императора.
Александр Гаврилович как раз в 1832-м году перевёлся из Главного штаба военных поселений в комитет о раненых, перевёлся начальником первого отделения канцелярии комитета. Тут Чернышёв и обратил на Политковского своё зоркое министерское внимание. Он только вступил тогда в управление военным министерством и ему чрезвычайно нужны были свои верные и ушлые канцеляристы.
Чернышёв получил домашнее образование, и оно было в его случае довольно-таки лёгким, поверхностным, неосновательным. Военным же наукам сроду не учился. А Политковский закончил, как-никак, Московский университетский благородный пансион, а главное, наловчился необычайно хитро составлять всякие официальные отношения по министерству, готовить красивые, даже изысканные по-своему, поздравительные адреса, делать доходчивые, внятные статистические выкладки. В общем, вскоре Александр Гаврилович сделался совершенно необходим министру.
Вскоре он стал директором канцелярии о раненых. Дослужился сначала до статского, а потом даже и до тайного советника. Но самое главное, что Чернышёв во всю свою бытность министром стоял за Политковского горой и никому не давал его тронуть.
А засылавшиеся время от времени в комитет военные аудиторы, страшась министерского гнева, давали о деятельности канцелярии самые что ни есть восторженные отчёты. О настоящем ревизовании и думать тогда никто не помышлял, ведь Чернышёв являлся для военного министерства тем, кем Николай Павлович был для российской империи, то бишь абсолютным монархом…
Так, под охраною Чернышёва, Политковский и процветал целые два десятка лет, и никто его не смел тронуть. Однако государь Николай Павлович не пожелал потом ничего этого вспоминать, ибо Чернышёв был его личный друг, ибо Чернышёв во многих отношениях усмирил мятежников, когда состоялось восхождение Николая Павловича на престол, ибо Чернышёв был предан государю безмерно.
На самое упоминание имени Чернышёва в связи с делом Политковского было наложено наистрожайшее табу.
Ведь ежели бы пришлось в ходе следствия хотя бы просто назвать, кто именно на протяжении целых двадцати лет выдвигал и пропихивал негодяя Политковского, то пришлось бы отдавать светлейшего князя Александра Ивановича Чернышёва под суд, и никак не менее.
Вот его в 1853-м году и обошёл совершенно стороной грозный и неудержимый императорский гнев. И весь удар за гнусные деяния Политковского пал лишь на одних членов комитета о раненых.
А ведь если бы они в своё время посмели только заикнуться хотя бы, или просто засомневаться в достоинствах или в честности директора канцелярии комитета о раненых, то их ждали бы сильнейшие неприятности и разнос, полученный от самого министра.
И вот члены комитета благоразумно помалкивали, за что впоследствии и пострадали, а председатель комитета даже смертельно пострадал. Да, смертельно пострадал в самом прямом смысле слова.
Однако всё это произошло именно потом, когда Чернышёв уже не был военным министром.
Мы привыкли во многом воспринимать партизанскую войну 1812 году по «Войне и миру». Но великий Лев Толстой создал художественно безупречное, но во многом идеализированное представление о дубине народной войны. В реальности всё было не так просто и по-настоящему страшно.Как в действительности начиналось партизанское движение в 1812 года, читатель сможет узнать из предлагаемой книги. В основе её громкая некогда история подполковника Павла Энгельгардта, создавшего из своих крестьян партизанский отряд, с которым ловил и уничтожал солдат и офицеров «Великой армии».
В Одессе есть знаменитый пляж Ланжерон. Назван он так в честь Херсонского военного губернатора и Одесского градоначальника графа Александра Ланжерона, принявшего бразды правления после отъезда во Францию герцога Ришелье. Именно при Ланжероне Одесский край стал свободной экономической зоной, именно при нем был открыт Ришельевский лицей.Но на самом деле Ланжерон вошел в историю не только благодаря всему этому. Ланжерон был знаменит в высшем обществе Российской империи, как неподражаемый рассказчик и острослов.
Захватывающая история королевского ожерелья, украденного шайкой, возглавляемой графом Калиостро. В результате этой дерзкой кражи была несправедливо опорочена честь королевы Марии-Антуанетты, что повлекло за собой французскую революцию и казнь королевской семьи. Всю эту историю описал когда-то Дюма-отец, но он воссоздал в первую очередь саму грандиозную аферу. В настоящем же романе показано, что произошло далее. А далее было чрезвычайно интересный судебный процесс. Главарь шайки граф Калиостро был отпущен на свободу, а заточена была лишь графиня де ла Мотт.
Судьба у русского анекдота крайне сложная и даже истинно драматическая. Целые столетия его упорно старались не замечать, фактически игнорировали, и это касается и народного анекдота, и анекдота литературного. Анекдот как жанр не существовал.Ефим Курганов, автор нескольких книг по теории и истории литературного анекдота, впервые в филологической науке выстраивает родословную русского анекдота, показывает, как этот жанр расцветал в творчестве Пушкина, Гоголя, Лескова, Чехова, Довлатова. Анекдот становится не просто художественным механизмом отдельных произведений, но формирует целую образную систему авторов, определяет их повествовательную манеру (или его манеру рассказа)
Это – книга-реконструкция. Я попробовал, в меру своих возможностей, представить, каким мог бы быть профессиональный дневник шефа русской разведки в 1812 году. Содержание этого гипотетического дневника восстановлено строго по источникам.Ефим Курганов.
Биографическая, авантюрно-документальная повесть с картинками эпохи о графе Ланжероне де Сэсси, маркизе де ля Косс, американском революционере, французском эмигранте, русском генерале, градоначальнике Одессы, генерал-губернаторе Новороссии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.
«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.
Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.