Воронье озеро - [68]

Я кивнула. О богатстве Мэтт никогда не мечтал, и то ладно.

Беседа иссякла. В разговорах с Мэттом меня всегда особенно страшит молчание. Сами по себе разговоры у нас осторожно-вежливые, как у чужих, и радости от них мало, но это еще куда ни шло, а вот молчание гнетет меня еще долго, даже после возвращения домой.

– Ну а ты? – спросил Мэтт. – Как твоя наука?

– Движется.

– Что… что за тема у тебя, Кейт? Ты ведь толком никогда не рассказываешь.

Я опустила взгляд на наши башмаки, взметавшие мелкую пыль. Он прав, я никогда толком не рассказываю. К чему лишний раз хвалиться, что я занимаюсь делом его мечты? Но на этот раз деваться было некуда.

Я начала:

– Ну, если говорить в общем, я изучаю воздействие поверхностно-активных веществ на животных. И тому подобное.

– Моющие средства и прочее?

– Да. И смачиватели для пестицидов и гербицидов.

Мэтт кивнул:

– Интересно.

– Да-да.

«Интересно»!

Так бы кто угодно сказал на его месте. Но Мэтт ведь не кто угодно! Это он научил меня почти всему, что я знаю. Я не преувеличиваю. Тут важен подход – открытость новому, свежий, незашоренный взгляд, это и подарил мне Мэтт. А все, что узнала я после него, уже мелочи.

Он ждал продолжения, но дальше говорить о работе было выше моих сил. Нет, не в том дело, что он бы не понял, объясняю же я студентам, чем занимаюсь, значит, Мэтту смогу тем более. Больнее всего сама необходимость объяснять. Слов нет, до чего это несправедливо, жестоко.

Мэтт замедлил шаг, и я вместе с ним. Дэниэл и Саймон ушли далеко вперед. Мэтт улыбнулся мимоходом в ответ на мой взгляд. Когда он волнуется, улыбка у него напряженная, натянутая. Со стороны, наверное, и незаметно, но я-то замечаю, ведь я столько наблюдала за Мэттом в детстве, лицо его знаю до последней черточки.

– Дэниэл, по-моему, отличный парень, – сказал он наконец.

– Да. – Я рада была, что он сменил тему. – Он и правда замечательный.

– У вас… у вас с ним серьезно?

– Возможно. Видимо, да.

– Отлично, отлично. Рад за тебя.

Он нагнулся, подобрал с земли плоский камешек. Будь мы у озера, он бы пустил «блинчик», а так лишь повертел в руках и выронил. И устремил на меня ясные, внимательные серые глаза.

– Своди его на пруды, Кейт. Там сейчас славно.

Я поспешно отвела взгляд. Мне представилось, как он, урвав свободную минутку посреди хлопотливого дня, спешит на пруды и стоит на берегу один, всматриваясь в глубину.

Я чуть помедлила, сглотнула, сдерживая слезы. Саймон и Дэниэл уже заходили в дом, на крыльце их встречала Мэри.

– Да, – ответила я после паузы. – Свожу обязательно.

Мэри как будто приглядывалась к нам. По лицу было трудно угадать ее настроение.

Я сказала:

– Завтрак, наверное, уже готов.

Мэтт кивнул, поддал камешек ногой.

– Да, – ответил он. – Пойдем.

* * *

Сразу после завтрака Мэтт, Саймон и Дэниэл начали таскать мебель. День обещал быть теплым, и праздник решили устроить на свежем воздухе и теперь выносили столы и стулья во двор и расставляли сбоку от дома, на траве в чахлом палисаднике.

Мы с Мэри хлопотали на кухне. Точнее, это Мэри хлопотала, а я стояла и смотрела. Казалось, ее что-то беспокоит. Обычно у себя на кухне она управляется ловко, а сейчас суетилась, доставала из холодильника то одно, то другое и тут же прятала обратно. На кухонной стойке красовались десятка два десертов, все на разных стадиях готовности, а Мэри никак не могла решить, с какого из них начать. То ли она нервничала перед приходом гостей, то ли из-за меня. Знаю, ее всегда тяготит мое присутствие. Я бы с радостью вышла и оставила ее в покое, но это было бы совсем уж бесцеремонно.

Я спросила уже в третий раз:

– Ну хоть чем-то я могу помочь, Мэри? Давай сливки взобью.

– Ох, – вздохнула она, – ну… ладно, раз уж тебе так хочется. Спасибо. – Она достала из холодильника кувшин сливок. – Погоди-ка, сейчас взбивалку дам.

– Да вот она.

– Ах да. Хорошо, давай миску достану.

Мэри поставила кувшин, шагнула к буфету и достала большую миску да так и застыла с нею в руках, спиной ко мне. И ни с того ни с сего спросила, не оборачиваясь:

– Как тебе трактор?

– Трактор? – Я даже вздрогнула от неожиданности.

– Да.

– Отличный. В тракторах я ничего не смыслю, но впечатляет!

Мэри кивнула, так и не обернувшись. И продолжала:

– Мэтт и Саймон вместе выбирали. Неделями думали, какой они хотят. Вдвоем. Весь кухонный стол завалили журналами, брошюрами. Это их гордость.

Я засмеялась:

– Еще бы!

Мэри развернулась, выставив перед собой миску. На губах ее застыла странная улыбка. Она спросила:

– Что скажешь о Саймоне?

Я уставилась на нее. И ответила:

– Мне он очень нравится. Очень. Славный паренек. Замечательный.

Кровь бросилась мне в лицо – и вопрос она задала странный, и ответ мой прозвучал чопорно и даже будто свысока. Тут меня осенило, что Саймону уже восемнадцать – как и Мэтту в то роковое лето. Может быть, Мэри за него неспокойно? Конечно, отцовских ошибок он не повторит, слишком уж он рассудительный, и все равно Мэри, наверное, волнуется.

Я продолжала:

– И голова у него на плечах есть. Он намного взрослее большинства моих студентов. Думаю, на будущий год экзамены он сдаст блестяще.

Мэри кивнула, поставила миску и обхватила себя руками – знакомый жест, но на этот раз он чем-то неуловимо отличался. Щеки у нее пылали, но не от смущения, а от гнева. Это было ей до того несвойственно, что я даже испугалась.