Воробьевы горы - [29]
Тут они замечают деда.
Р о г а т ы й. Глядите! Старая кляча еще на ногах!
Бросаются к старику с мечами, но в это время слышны крики: «Да здравствует герцог Железное сердце!»
Р о г а т ы е (останавливаются, подымают мечи и кричат). Да здравствует герцог Железное сердце!
В избу быстро входит з а к о в а н н ы й в ж е л е з о ч е л о в е к. Лицо его с правильными чертами выглядит как неподвижная злая маска. В руках у него топор. За ним следует низенький ч е л о в е к с б о л ь ш и м у х о м; оно все время в движении: то прижимается к черепу, то оттопыривается, вбирая звуки.
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Кровь и дым! Гей, рогатые, где добыча?
Р о г а т ы е. Никак не можем найти! Кругом никого, одни деревья.
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Искать.
Р о г а т ы й. Ваша светлость…
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Нашли?
Р о г а т ы й. Нет еще.
Ж е л е з н о е с е р д ц е. И ты являешься ко мне с пустыми руками? Искать! Найти!
Рогатые исчезают.
Что случилось, Ухо? Где клад землянской страны? Куда делись люди?
У х о. Мой господин огорчен… Мой господин беспокоится… Эй, вы, ноги, руки, язык, глупая голова! Развеселите нашего доброго господина! (Вынимает из-за пазухи колпак, натягивает на голову, пляшет и поет.)
(Крутится, подражая волчку.)
Ж е л е з н о е с е р д ц е (одним ударом сбивает с его головы колпак, трясет его). Проклятый шут!.. Нашел время смеху! Где скатерть-самобранка? Ты должен знать! Разве не ты прожужжал мне уши о сокровище землянского народа?
У х о. В мое время, ваша светлость…
Ж е л е з н о е с е р д ц е. К дьяволу твое время! Мне нужно знать, где она сейчас! (Замечает деда.) Старик? Живой?
У х о. Дышит, ваша светлость.
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Подойди, старик, и, пока ты жив, расскажи нам, где спрятана ваша скатерть-самобранка.
Д е д. Скатерть-самобранка? Нет у нас такой скатерти.
У х о. Сказки, сказки плетет, зубы заговаривает. На язык мастера такого поискать, ваша светлость… У землянского отродья главный сказочник.
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Покажи, что ты там прячешь под рубахой!
Д е д. Нет у меня ничего.
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Отвечай, или простишься с жизнью!
Д е д. Смерти бояться — на свете не жить.
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Он спорит со мной. Ухо! Он думает, что это сказка!
У х о. Опомнись, дед! С кем говоришь? Это их непобедимая светлость господин герцог Железное сердце.
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Покажи, раб!
Д е д. Раб? Нет, я человек свободный. Клейма на мне нет еще.
Ж е л е з н о е с е р д ц е (бьет деда по лицу). Вот моя печать! Или ты не знаешь, что с того часа, как я со своими молодцами вступил на вашу землю, все мое?! И земля, и люди! Ухо, запиши старому хрычу на спине мои правила!
У х о. Чисто выведу… по буковкам. Не скоро подымешься после моего письма… Пойдем!
Д е д. Веди на казнь, шут гороховый!
У х о. Я тебе покажу шута!
Врываются В а с и л е к и странное с у щ е с т в о в грязной рогоже.
В а с и л е к. Не тронь дедушку!
С у щ е с т в о. Не троньте дедушку!
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Вот так образина! Разве это твой дедушка, госпожа рогожа! Огородное чучело проливает слезы…
В а с и л е к. Она вовсе не огородное чучело, не рогожа. Не смейте ее обижать!
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ха-ха-ха! Вот так защитник!
В а с и л е к. Она моя сестра!
С у щ е с т в о. Молчи, братец!
Д е д. Молчи, внук!
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Твоя сестра? Это чудовище — твоя сестра?
В а с и л е к. Она только сейчас такая, нарочно! Это я ее рогожей укрыл, чтобы твои разбойники ее не схватили. А так нет ее красивей во всем свете! (Сбрасывает рогожу, открывая Любашу.)
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Клянусь правой шпорой! Теперь я верю, что ты великий сказочник, старик… Это лучшая твоя сказка! Добро пожаловать, красавица! Кажется, так принято у вас говорить? Что с тобой?
Д е д. Не бойся, Любаша…
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Любаша? Красивое имя… Поцелуй меня, Любаша! Боишься? Разве я такой страшный? Смотри, какие у меня волосы! А глаза? А зубы? Ты молчишь?
Л ю б а ш а. Дедушка!
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ты не хочешь? Ухо! В палки старика!
Д е д. Не убивайся, Любаша. Твердой будь! А я выдержу.
У х о. Пойдем, пойдем, кончились твои сказки.
Д е д. Не кончились…
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Опять против? Ухо! Заставь трижды попрощаться с жизнью проклятого сказочника!
Д е д. А ты не пугай. Пока сказка не досказана — жизнь не дожита. Знай: не вечна твоя сила, разбойник с сердцем железным!
В а с и л е к. Железное сердце?
Л ю б а ш а. Сердце железное у него?
Д е д. Кончится сила твоя в тот самый час, когда встанет на твоем пути человек простой, телом юный, душой красивый, но чье сердце человеческое во сто крат тверже окажется, чем железная твоя побрякушка. Кончится тогда твоя сила!
Ж е л е з н о е с е р д ц е. Молчать! Ухо, в палки старика! Тысячу, две, три тысячи палок!
Ухо уволакивает деда.
В а с и л е к. Стой, не дам!
Борется с Ухом, но тот вытаскивает старика за дверь. Василек устремляется за ним.
Предлагаемые читателю воспоминания одного из старейших драматургов и киносценаристов страны А. Д. Симукова (1904–1995) представляют собой широкую картину жизни нашего общества на протяжении почти всего XX века, а также размышления автора о театральном искусстве и драматургии. Свою литературную деятельность А. Симуков начал в 1931 г., получив благословение от А. М. Горького, в журнале которого публиковались первые рассказы молодого литератора. Его пьесы, в большинстве своем веселые, жизнерадостные комедии, «Свадьба», «Солнечный дом, или Капитан в отставке», «Воробьевы горы», «Девицы-красавицы», пьесы-сказки «Земля родная», «Семь волшебников» и многие другие широко ставились в театрах страны, а кинофильмы по его сценариям («Волшебное зерно», «Челкаш», «По ту сторону», «Поздняя ягода» и другие) обрели широкую известность.
