Вопреки. Том 1 - [18]

Его взор без стеснений скользил по вечерней гостье, привыкая к тонким чертам лица, будто фарфоровой коже. Манящие губы девушки чуть приоткрылись в порыве что-то сказать, но не нашли слов и сомкнулись, что лишь пробудило ещё больший соблазн. Эта женщина была создана для покорения мужчин, но никак не для рабства и невольничьего рынка, и Блэквелл прекрасно это осознавал.

— Я вижу ты освоилась… мои гости известили меня об их загадочном спасении. Описали тебя… верхом на моём коне! Объяснишь? — он ждал.

Ждал, когда снова услышит её голос и за это ненавидел себя.

— Мне объяснить вам как садиться на лошадь?

Глаза Блэквелла яростно вспыхнули. Он усилием воли заставил девушку сесть на колени и опустить голову. Классическая рабская поза, выражающая преданность и покорность.

— Дерзость, как элемент непослушания. Не смей такое повторять! — в его голосе прозвучала сталь, — В этой позе ты будешь находиться каждый раз, когда мы наедине, — начал он, — Как думаешь, кто я такой?

— Тиран поневоле, — кратко описала его она и, по сути, попала в точку, отчего Блэквелл искоса на неё глянул и невольно поднял брови, — То, что я вижу, пока лишь заметки сумасшедшего, поэтому я с вашего позволения промолчу. — её голос был тихим и шелестящим, он нарушал тишину так гармонично, будто какая-то неведомая сила пронизывала каждое слово, слетевшее с её уст.

— Заметки сумасшедшего? — улыбнулся Блэквелл. — Какие, например?

Он присел на корточки рядом с ней и чуть приблизился, а девушка осторожно подняла на него свои спокойные серые глаза, в которых не было ни капли страха, зато мерцали блики огня свечей. Длинные густые ресницы затрепетали и в глазах рабыни появились шальные искорки:

— Говорят, у вас нет сердца.

— С такими потерями не живут, — многозначительно сказал он, — Сердце есть у всех живых организмов с развитой кровеносной системой, включая всех представителей позвоночных, в том числе и человека, а я, как бы это меня порой не расстраивало — человек, и при этом вполне живой. Но ты всё ещё не ответила на мой вопрос… — он сделал продолжительную паузу и встал, продолжая допрос, — Я упрощу задачу: как ты вышла из замка — раз, как приблизилась к моему коню — два, как нашла этих людей — три, как прошла через защиту обратно и нашла замок — четыре, — сквозь зубы пояснил Блэквелл.

— Вышла из замка элементарно: пошла гулять — раз, — она нарочно вторила манеру излагать, — Вашего коня я увидела в лесу, его загоняли громадные волки. Я прогнала их, успокоила коня, села на него и поехала к замку — два. По пути увидела свежие следы и запах дыма, пошла на запах, нашла людей, сидевших у костра. Они заблудились, искали замок, замерзли. Увидели меня, попросили проводить их, сказали, что вы их ждете. Они не врали и это было очевидно. Как нашла замок, вы должны были сами догадаться — лошади, даже самые простые, всегда знают путь домой. А ваш конь явно намагниченный — четыре.

Объяснения Алисы грешили излишней последовательностью и при всей информативности были довольно краткими. Блэквелл не привык слышать из уст женщин про действия, не отягощённые ахами-вздохами, бесконечными эпитетами и бессмысленными оборотами, а в совокупности с выводами, которые Алиса делала вскользь, Герцог пришёл к заключению, что он слишком пьян, ведь всё выглядело как плод его фантазии.

— Можешь присесть, — разрешил Герцог своей рабыне, указывая на кресло, — Ты знаешь, что не можешь мне лгать? Я имею некоторую власть над тобой, как ты уже заметила.

Она медленно подошла к креслу напротив Блэквелла и аккуратно села, не сводя с него внимательных глаз. Его настигла волна её запаха: ваниль, нотки жасмина и будто бы лесные ягоды.

— Так же я заметила, что все ваши рабы — обычные контрактники. Все, кроме меня.

— Не совсем обычные. Их жизнь — моя.

— И всё же!

— Но ты ведь не совсем обычная?

— Иначе: совсем необычная, — деликатно поправила его она.

Он сделал паузу, а потом продолжил:

— Любишь гулять в такую опасную погоду?

— У природы нет плохой погоды. Меня снегом не испугаешь.

— Мы к этому вернемся… так… то есть не ты выпустила моего коня?

— Нет, — она спокойно смотрела в его глаза.

Что-то не сходилось в её версии, ведь Люцифера всё-таки кто-то выпустил, более того — спугнул. Этот конь был умён даже для своей редкой породы, закалённой магией в течении сотен лет, он бы не сбежал в метель просто так, его что-то спугнуло.

— Как ты оседлала его?

— Он подпустил меня.

— Это не в его привычках, знаешь ли. Так как?

Алиса скрестила руки на груди и запрокинула голову, и Блэквелл снова стал пленником своим инстинктов, взирая на её изящную шею, по контуру которой хотелось провести губами, пробуя на вкус бархатную кожу. Мысленно себя костеря за неуместные порывы, он не без усилий отвёл глаза, а девушка, тем не менее ответила:

— Он был испуган, а я хорошо лажу с животными, — она устремила взгляд в сторону слишком увлечённо, как будто вспоминая какие-то обстоятельства.

— Ладно, перейдем к другим вопросам. Кто ты и откуда? Как оказалась на невольничьем рынке?

— А это обязательно?

— Да! — рыкнул он в нетерпении.

В дверь постучался Франческо и робко их прервал: