Вооруженные силы Чили: пример империалистического проникновения - [53]

Начальником лагеря был 2-й лейтенант морской службы Гонсалес. Наибольшей жестокостью среди военных отличались сержант Агуайо и особенно палачи: сержант Энрикес и капрал Сото.

В лагере было немного рабочих. Большинство составляли студенты, преподаватели, интеллигенты, университетский люд. Женщин не было, но встречались дети. Помню одного по имени Пабло, 14 лет. Был также один доносчик по фамилии Наварро из люмпенского отребья.

Пища была лучше, чем на «Лебу». В общем, нам давали хлеб, хотя и не всегда, рисовый суп, фасоль, кофе, а на рождество и Новый год даже по кусочку мяса, которое мы проглотили, не заметив.

Однажды сержант из морской пехоты Пабло Рейес, из блаженных фанатиков, приказал всем обязательно быть на богослужении. В своей проповеди он говорил о вере в Иегову, о любви, о мире, о своем неприятии насилия. Мы не могли удержаться от смеха, когда он заявил: «Теперь в Чили есть демократия, не как на Кубе, где концлагери!» И это говорилось заключенным одного из концлагерей фашистской хунты!

Обманутые солдаты

И на самом деле, можно ли остаться нормальным человеком, находясь в армии, если учесть, что никто из военнослужащих чилийских вооруженных сил не может избежать идеологического воздействия, в основе которого лежат подготовка их офицеров и инструкторов американскими военными и авторитарная, «прусская», фашиствующая доктрина, господствующая в чилийской армии?

Мы не верим, что здесь нет исключений. Рассказ одного бывшего заключенного огромного концлагеря в селитряной пампе в Чакабуко свидетельствует о том, что немало военных в день переворота действительно не знали, что творили. Не исключена и вероятность того, что такие же события, как в Антофагасте, имели место в большей или меньшей степени и в других чилийских городах: «Военные из пехотных частей в Антофагасте рассказывали, что 11 сентября их обманом вывели на улицы. Им сказали, что в Сантьяго бунт, что некоторые части поднялись против правительства, и под этим предлогом вооружили их и вывели на улицы. То есть им внушили, что они защищают конституцию и президента Альенде, а что гражданские, которые оборонялись на улицах, были взбунтовавшимися фашистами. Их, таким образом, обманули, ибо гражданские, что дрались в этот день на улицах, были на стороне Народного единства. В Антофагасте происходила перестрелка между гражданскими и военными, а солдаты срочной службы думали, что выступают в защиту законного правительства и президента Альенде. Только несколько дней спустя они узнали правду».

Глава VII

…Если иностранных офицеров, получающих военную подготовку, подвергать систематической политической обработке, этот вид политически целенаправленной подготовки повышает вероятность того, что страна, предоставляющая такую помощь [Соединенные Штаты], сохранит прямое влияние на этих офицеров[45].

Те, кто не согласен с политикой хунты, должны будут молчать и подчиниться[46].

Солдат-машина

В предыдущей главе специалист-психиатр отмечал механизм манипулирования, с помощью которого легко можно вызвать патологический страх, впоследствии превращающийся в агрессивность. Но не только в области социальной психологии империализм использует научно апробированные методы. На начальном этапе военного обучения также применяют строго научные психологические приемы для того, чтобы добиться желаемых рефлексов в солдате, которому прививают повиновение машинальное, механическое, бездумное. Мы уже несколько раз приводили свидетельства бывшего «черного берета», названного нами Гонсалесом, чей непосредственный опыт службы в чилийской армии послужил нам иллюстрацией некоторых аспектов этой системы обучения. В настоящей главе мы предоставим ему слово для того, чтобы конкретно показать ту трансформацию, которую испытывает человек, проходя через руки военных инструкторов. Некоторые ссылки на лейтенанта запаса Переса дополнят различные нюансы этой темы.

Разговор с бывшим «черным беретом»

Гонсалес: Я прибыл в «Гуардиа Вьеха»[47] для прохождения обязательной военной службы. А там нас стали отбирать по телосложению.

Журналист:Как это по телосложению?

Гонсалес: А так, не по умственному развитию, а по телосложению, по физическому виду. Меня направили в артиллерию. Дело обстоит так: кто немного полный, того направляют в связь; кто выглядит физически покрепче, того в артиллерию, поскольку там надо ворочать тяжелое снаряжение. Делается это на глаз.

Журналист:Иначе говоря, отбор идет по физическим данным?

Гонсалес: Да, конечно. Никого не спрашивают о том, какое он образование имеет, ни о чем другом. Это было в «Гуардиа Вьеха» в 1968 году. Там я изучал артиллерию в течение 3 месяцев. Это было похоже на огромную машину, шел отбор деталей, необходимых для того, чтобы она работала. Начинается бесконечный и тяжелый труд, тебя приучают к дисциплине. Эту дисциплину вколачивают кулаками, страхом. Особенно в крестьян. Если они не понимали, их били.

Журналист:Кто же их бил?

Гонсалес: Унтер-офицеры. Они говорят, что сначала солдат надо погонять рысцой: «Встать! Ложи-и-ись! Пятки вместе, носки вро-о-озь!» То есть начинают тебя гонять: «Прыгать! Прыгать! Прыгать!» А ты должен повиноваться. Так продолжается 15 дней. За это время ты уже умеешь становиться во фронт перед капралом, приветствовать. Построения, марши… Тебе дают винтовку и говорят, что винтовка — это твоя жена, что ты должен любить ее и беречь. И рассказывают истории из войн, из тихоокеанской войны. По утрам тебя заставляют подниматься ударами трости. А когда холодно и ты замешкаешься… так, знаешь, бьют очень больно. От казармы до умывальника — 50 метров, и надо было бежать туда в 5 часов утра. А тому, кто не бежал, доставались удары тростью.