Воображала - [4]
Темный коридор. Дверь кабинета. Тот же Врач, но видно, что прошло довольно много времени. Бородка его уже успела основательно отрасти и закурчавиться — аккуратненькая такая, можно даже сказать — солидная. Да и прическа теперь другая, волосы подстрижены короче и зачесаны назад. Может быть, именно это придает его внешнему виду легкую агрессивность. Несильную, но вполне ощутимую. И в тоне его больше нет ни следа былой неуверенности и сочувствия.
Врач возится с ключами, запирая дверь кабинета, говорит немного раздраженно, поглядывая в камеру через плечо — брови высокомерно приподняты, взгляд чуть свысока:
— А чего вы, собственно, хотели?.. Я нейро-хирург, а не косметолог! Мы и так сделали все возможное… Да ее же пришлось буквально по кускам собирать, где тут было думать о…
Пожимает плечами, добавляет с усилившимся раздражением:
— Обратитесь к специалистам, в администрации вам дадут адреса. Но я бы на вашем месте не торопился, дождался окончательного выздоровления… Зачем заранее впадать в панику, может, там половина сама собой рассосется, известны же случаи… Организма молодой, восстанавливается легко, это в нашем возрасте, знаете ли, а у нее… Ткани еще мягкие, быстро растущие… Ну, и физиотерапия, конечно… Я бы на вашем месте просто подождал. Полгода — не такой уж большой срок, дайте организму отдохнуть, у нее же и так там шов на шве…
Врач уходит по темному коридору. Он идет очень быстро, можно подумать даже, что убегает, но голова его поднята гордо и независимо, а незастегнутый белый халат бьется за спиной, словно накрахмаленные крылья.
Конти смотрит ему вслед.
У него странное выражение лица — очень спокойное. Очень-очень спокойное, даже слегка застывшее в этом спокойствии.
Больница живет своей жизнью — по коридору проходят люди, кого-то провозят в инвалидном кресле, пробегает молоденькая медсестра со стопкой затребованных кем-то папок. У окна две пожилые женщины в не слишком свежих белых халатах — то ли медсестры, то ли санитарки, то ли просто дежурные. Говорят о чем-то своем (камера фокусируется на них, приближается).
Одна из женщин замечает медленно идущего по коридору Конти, расширяет глаза, толкает другую локтем в бок, шипит краем губ:
— Глянь-глянь, отец пошел! Да вот же он, куда ты смотришь?!..
— Тот самый?.. Ужас-то какой, ой-ты, господи!.. — вторая моргает подслеповато, качает головой в мелких фиолетовых кудряшках. Поджав тонкие накрашенные губы, добавляет: — Горе-то какое!
Но любопытства в ее голосе намного больше, чем сопереживания. Первая морщится, словно разжевала лимон. Шипит сквозь зубы, глядя вслед Конти почти злорадно:
— Я всегда говорила — зря тогда запретили эвтаназию. Как же — негуманно, нарушение прав человека!.. Вот теперь и… уж лучше бы сразу, вместе с матерью… Она же вся переломанная… Вся, просто живого места… Как ей теперь с такой-то вывеской?.. А если еще и дурочкой останется?! Нет, уж лучше бы сразу…
— Ай, не скажи! — вторая опять трясет фиолетовыми кудряшками, в голосе ее последние капли сочувствия исчезают под мощным наплывом зависти, — Это же не мы с тобой — это же сам Конти! С их-то деньжищами — и не сделать своей доченьке новой мордашки? Как же! Сейчас из любой уродины тебе такую конфетку склепают — будьте нате! Только плати. Мало ли, что она не реагирует… логопедов наймут, профессоров там всяких… С их-то деньжищами!.. Выучат, вылечат, и личико подштукатурят, и ножки удлинят — сейчас все можно! Если деньги есть.
Первая смотрит в окно.
На улице яркое солнце отражается в лужах. Ярко-зеленая трава на газонах и еще по-весеннему полупрозрачные деревья.
Черная машина с тонированными стеклами — у самых дверей. Шофер предупредительно распахивает дверцу. Конти, помедлив, садится.
Беззвучно захлопывается дверца, машина медленно трогается.
Первая санитарка смотрит вслед уезжающей машине. Говорит очень тихо:
— А я бы все равно не хотела — вот так… Даже со всеми ихними деньжищами впридачу…
И вторая не находит, что на это ответить, сразу теряя весь свой напор. Только поджимает губы и опять встряхивает фиолетовыми кудряшками…
Камера движется вдоль темно-серой стены, на стене — пара кашпо с яркими неживыми цветами, какие-то выцветшие плакатики разъяснительно-предупредительного содержания о вреде курения, алкоголя и чего-то там еще. За коротким коридорчиком — просторный холл зоны ожидания. Мягкие кожаные диваны, телевизор, аквариум, столики с журналами.
Людей в зоне ожидания не слишком много — пожилая женщина с недовольным выражением лица, рядом с ней — толстая девочка лет семи, она ест банан, очень сосредоточенно и целеустремленно, с видом человека, занятого чрезвычайно важным делом. Перед каждым новым укусом пухлые губы на миг застывают, а потом резко смыкаются — решительно и неотвратимо. Вот она открывает рот очередной раз — и замирает, забыв про свое важное дело и буквально вытаращив глаза на что-то, пока находящееся за кадром. Женщина одергивает ее, но и сама исподтишка бросает в ту сторону любопытные взгляды, поджимает губы.
Камера отъезжает. На следующем диванчике за аквариумом — девушка с глянцевым журналом, мальчик в очках и старушка. Девушка перестает читать, мальчик моргает, снимает очки, начинает их протирать, старушка просто смотрит — смотрит жадно, в упор..
Разрешите представиться — Bond. Джеймс Bond! Написано в соавторстве с Ольгой Голотвиной. Навеяно замечательным циклом Ольги Громыко «Космоолухи». От автора: Посвящается Ольге Громыко, создавшей мир, который не отпускает. Ни один из авторских персонажей не пострадал. Автор обложки — Наталья Зыкова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Разрешите представиться — Бонд. Рита Бонд! Семейство констеблей Бонд вечно находит себе экстремальные приключения на разные части тел. А что может быть экстремальнее, чем на весь процессор сорванный военный DEX, привыкший играть в «тупую жестянку» и не ждущий ничего хорошего ни от людей, ни тем более от всяких там Bond’ов! Продолжение «Бондианы» и «Мозгоедов на Нереиде». Может читаться отдельно. Написано в соавторстве с Ольгой Голотвиной. Навеяно замечательным циклом Ольги Громыко «Космоолухи». От автора: Посвящается Ольге Громыко, создавшей мир, который не отпускает. Ни один из авторских персонажей не пострадал. Автор обложки — Наталья Зыкова.
«Иными словами, девушке нужна разгадка какой-то тайны — надеюсь, зловещей! — и только врожденная деликатность не позволила ей потревожить среди ночи покой столь пожилых джентльменов, каковыми мы с вами, Ватсон, без сомнения, кажемся этой юной особе».Первый рассказ межавторской серии «Эра Мориарти».
Вторжением с Марса и Великой Мировой войной закончилась Викторианская эпоха. Лондон оправляется от последствий атомных бомбардировок, марсиане загнаны в резервации, наука сделала гигантский скачок вперед и никого не удивляют паромобили на улицах и аэробусы на атомном ходу в небе над лондонской Кровлей. не удивляет и падение ценности человеческой жизни. Новый мир, в котором приходится жить двум джентльменам ушедшей эпохи — Шерлоку Холмсу и д-ру Ватсону. Наступает новая эра — эра Мориарти.
Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.
С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.