Вольта - [57]
Служба кипела на радость Высшего правительственного совета: «большая делегация титулованных особ, просим сопровождать по университету лично», и в ответ от ректора: «поправки в расписании внесены тогда-то», «перевозка погребального монумента профессору А. в храм Святого Епифания закончена». Однако чуть позже механизм «студенты — преподаватели» начал давать сбои: профессура передумала выпускать журнал («Нет времени, в год читаем до 50 лекций, и надо бы издавать свои труды»), однако Вилзек удивился («Есть решение двора, манифест издан, публика ждет, работайте, коль сами взялись»).
Тут еще некоторые студенты опоздали к началу учебного года, и триместр оказался сорван. Но, гора с плеч, в ноябре восемьдесят шестого ректором избран Беретти: как ни требовал он, чтоб предшественник сам закрыл «свои» дела, но Вольта отвертелся («долгосрочные дела не могут идти помимо фактического ректора», «за Альпами преподают и издают журналы разные люди, поэтому претензии профессуры справедливы», «что ж манифесты? Литературные труды ничуть не лучше научных, которыми университет призван заниматься в первую очередь»).
Теперь на Вольте остались только отчеты за свои физические дела, курс и лабораторию. Конечно, Вилзека поставили в неловкое положение перед Веной: сами взялись и сами отказались. С его стороны можно было ждать отмщения, но обошлось. Когда в августе 1787 года Вольта попросился в Швейцарию («всего на две-три недели, меня подменит аббат Роза из Брешии, я лично его подготовил по нужным частям курса и демонстраций, о поездке ходатайствую давно, и мой коллега Соссюр в Женеве ждет меня для совместных исследований»), Вилзек без особых сомнений начертал на прошении благожелательную резолюцию. Да и как не пустить европейскую знаменитость?
В декабре 1786 года вышел в свет двухтомник Соссюра «Путешествие в Альпах». Счастливый автор сообщил об этом Вольте, который тоже бредил горами, но как альпинист сильно уступал своему другу. В том же письме Соссюр добавлял, что все рядом с ним читают про атмосферное электричество и шлют его исследователю Вольте искренние восхищения. Вольта начал переписываться с женевцем еще с прошлой поездки, но именно сейчас что-то изменилось: еще не старый (всего на пять лет старше Вольты), Соссюр недавно оставил кафедру в Женевской академии, но продолжал активно участвовать во всех научных делах.
Соссюр был лужен, чтобы поговорить о статьях, над которыми Вольта сейчас работал, а для этого приходилось к нему ехать. К тому же в Павии свирепствовала зараза: начался падеж скота, эпидемия перебросилась на людей, воздух был насыщен миазмами. Медицина оказалась бессильной. Правда, народ продолжал благодушествовать. Вопиющее легкомыслие неграмотных, чудовищное невежество лекарей!
Компас желаний указывал: бежать в Альпы, считайте меня ультрамонтаном,[21] но вон отсюда! Письмом Вольта представил Соссюру Мюнстера из Копенгагена, потом взялся сманивать в Женеву Ландриани и постепенно перепоручать остающимся свои лекции и лабораторные занятия. Написал он заодно и Лихтенбергу о соссюровской доделке электрометра. А 3 сентября 1787 года отправился в путь.
«Из Комо на двуконной коляске выехали рано, обедали в Варезе (который претендует называться городом) в остерии[22] на почтовой станции. После обеда на таком же почтовом рыдване тронулись в Ловено, оттуда в час ночи отплыли на лодке, а в три-четыре утра причалили в Интра, проплыв три-четыре мили. Там лошадьми в Домо, где приютил Бьянги — маэстро риторики из комовской школы. Из Интры утром пришлось идти до Паланцы, потом до Суны. И так далее: от села до села, через Сен-Готард, там хорошая дорога и коляска, через 20 часом пути наконец-то Лозанна. В целом до Женевы ушло 20 цехинов», ибо люди здесь не берут чаевых, а во Франции сразу требуют несколько скуди!»[23]
В пути Вольта детально измерял влажность, температуру и давление воздуха утром, днем и вечером, записывал, где какая погода, на чем ехал, что ел, сколько платил и какова обслуга. Ни минуты простоя, без хлопот нельзя, ведь он стал метеорологом. К тому же и дома про вояж придется подробно рассказывать многим.
В Лозанне пробыл недолго: прочел лекцию о своих новинках с их показом. Потом вдоль озера спустился к югу до Женевы. Здесь пришлось задержаться подольше — визиты, семинары, беседы с преподавателями.
Вечерами при свечах Вольта заносил в дневник еще свежие впечатления. Про Соссюра, Бонне, Сенебье в подробностях нет нужды, уж десять лет с ними шла активная переписка. Про Пикте, преемника Соссюра по кафедре, счел нужным пометить, что он «вместе с Полем построил электрическую машину из деталей, выписанных из Лондона», а еще про его точнейшие гидростатические весы. Главный же интерес Пикте лежал в сфере точного измерения распространения тепла в разных средах. У него оказалась хорошая коллекция минералов. Он обещал Вольте подарить ее дубликат — и в такой же красивой шкатулке.
Ежедневные записи пополнялись сведениями о других женевских ученых. О Трамбле — математике, который приезжал в Павию год назад. О Бутине-сыне, напечатавшем труд по магнезии. О химике Тингри — «замечательном химике» и еще о множестве ученых-женевцах.
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.