Волшебный туман - [8]

Ирландия? Весли нахмурился. С чего это Кромвель говорит ему об Ирландии?

— Я ничего не знаю об Ирландии, — сказал Весли. Это было почти правдой. Туманные воспоминания, прошедшие с годами, нахлынули на него. Суровые лица родителей, холодное выражение их глаз, когда они говорили ему, что Англия — небезопасная страна для католиков. Его высылка в Лувейн, на континент, где ирландские монахи привлекли его к печатанию запрещенных книг на гэльском языке. Их неподдельная доброта почти заполнила пустоту в его сердце. А странный, мелодичный язык кельтов остался звучать в его памяти как незабываемая песня.

— Вам положено знать больше, чем любому другому джентльмену.

Кромвель ткнул пальцем в карту.

— Дублин, Ольстер и все основные порты принадлежат нам. Та часть Ирландии, которая называется Пэйл, тоже наша. Мы поставили повстанцев перед выбором: ад или Коннот, и большая часть совершила ошибку, выбрав Коннот. В этом-то и заключается проблема.

Запад Ирландии. Шерсть, торф, сельдь… Что еще? Какие товары Ирландии могли бы заставить Кромвеля рисковать своими людьми? Но таков был протектор: всемогущий, загадочный, снедаемый честолюбием и не желающий объяснять мотивы своих поступков.

— Голуэй, — сказал Весли, прочитав расположенное кверху ногами слово возле пальца Кромвеля.

— Да, и все побережье Коннемары. Я послал войска в Голуэй нести гарнизонную службу. Ирландцев давным-давно выбили из этого города. Но они все еще оказывают сопротивление.

Вид у протектора был такой, как будто он не мог постичь смысл этого неповиновения. «Конечно, — с иронией подумал Весли, — почему бы ирландцам по собственному желанию не отказаться от веками установленного образа жизни, от традиций самостоятельного правления, от католической веры, сменив ее на веру победителей-протестантов?»

Весли осознал, что знает об ирландцах больше, чем предполагал. Он сделал глоток. Бренди потекло в его пустой желудок, как расплавленный свинец.

— Сердцевина сопротивления, — вмешался Терло, — это орден воинов, называемый Фианной. Вы знаете эту легенду?

— Нет, — Весли смутно припомнил, что она связана с нечистым колдовством, гибнущими людьми и какими-то темными делами.

— Это средневековый орден воинов, связанный богохульными обетами и языческими ритуалами. Они сражаются как дьяволы. Наши капитаны клянутся, что негодяи применяют к своим лошадям заклинания, поэтому эти животные так неистовы.

Весли постарался скрыть улыбку.

— Я думаю, ваши капитаны слишком засиделись в болотах Ирландии.

— Они выполняют божью работу, — резко возразил Кромвель.

— Фианна использует старинное оружие, — продолжал Терло, — палаши, дубины, арбалеты. Попирает все правила ведения войны. Они налетают в темноте, подобно внезапной буре: быстрые, нежданные, разрушительные для тех, кто ведет войну честно.

— А откуда нападают эти воины? — спросил Весли.

— Вероятно, из Коннемары. Мы определяем это по уникальным лошадям. Ирландцы называют их пони, но животные настолько большие и упитанные, что похожи на лошадей настоящей кавалерии.

— И ваша армия не может сдержать их?

— На стороне моей армии справедливость, — настойчиво повторил Кромвель. — Но она не подготовлена к нечестной, трусливой тактике этих обитателей болот.

«А ты думаешь, что я подготовлен», — отметил про себя Весли. Он сделал еще один глоток бренди. «Воскрешение древнего ордена, — подумал он, — было актом политической гениальности, единственным способом напомнить отчаявшимся ирландцам, что они были сыновьями своих славных предков — Фианны».

— У них есть слабое место, — отметил Терло. Кромвель взял гусиное перо и легко коснулся карты.

— У них слепая, языческая привязанность к вождю.

— Этот человек уже стал легендой, — подтвердил Терло. — Наши солдаты слышали баллады, которые слагают о нем. И Фианна, которой он руководит, готова пойти с ним на край света и даже дальше.

— Кто же он? — спросил Ввели.

— Никто не знает. — Четкие пуританские черты лица Терло исказились от досады. Владея всей информацией протектората, он гордился тем, что знает как свои пять пальцев все происходящее в государстве, поэтому так негодовал по поводу неуловимости Фианны. — Мы заподозрили, что к этому делу приложили руку папистские священники. Мы убрали всех духовных лиц с этой территории, а мятежники, тем не менее, все же продолжают набеги.

Холодная неприязнь, вызванная у Весли этими словами, придала бренди горький привкус.

Англия не единственное опасное место для католического духовенства.

— Я хочу, чтобы этого дьявола поймали. — Красный кулак Кромвеля тяжело опустился на крышку стола. Хрустальные бутылочки с чернилами звякнули в своих углублениях. — Я хочу, чтобы его голова, надетая на пику, торчала на Лондонском мосту, и чтобы вся Англия смотрела на ирландского вора и убийцу.

Весли поморщился от презрения, прозвучавшего в голосе Кромвеля.

— Это всего лишь человек, сражающийся за свою жизнь и за свой народ.

— Ба! Честные англичане жили в течение многих лет среди ирландцев, пользовались одинаковыми с ними правами. Бунтари разрушили этот союз как раз в то время, когда Ирландия находилась в состоянии абсолютного мира.