Волшебный туман - [7]

— Последнее, что я помню, это то, что меня повесили на дереве Тибурнского холма (Дерево Тибурнского холма — виселица). — Он прощупал живот и грудь через рубашку, которая была на нем, и убедился, что меч палача не причинил ему никакого вреда. Терло нахмурился.

— Части вашего тела уже висели бы на кольях на Лондонском мосту и воротах Тауэра, если бы не проявленное мной и протектором милосердие.

В голове Весли помутилось. Он вспомнил, как он шел, полный раскаяния и с чувством незавершенного дела, в загробный мир. Это ужасное путешествие заставило его забыть ребенка с белокурыми волосами, последние слова, которые он должен был сказать, корону, которую он пытался защищать.

Он спросил:

— Кромвель объявил о помиловании?

— Остановил казнь.

В памяти Весли быстро пронеслись обрывки происшедшего: палач в черном колпаке, плачущая толпа, толчок повозки, его ноги, болтающиеся в воздухе, зеленые листья и голубое небо над головой, жжение от веревки, сдавившей его шею.

После этого одурманивающая боль, черный колпак неясным силуэтом перед глазами, лезвие, сверкнувшее в чистом небе. Затем крик: «Остановитесь!»

Дальнейшие воспоминания расплываются: потные спины лошадей, сжатые кулаки солдат, ворчливые проклятия. Человек в темной мантии, спорящий с шерифом Тибурна.

— Это были вы, не так ли? — спросил он у Терло. — Вы остановили казнь.

— Остановил.

— Я не могу сказать, что доволен выбором времени. Вы могли бы прийти и раньше. — Весли настороженно посмотрел на Терло. Ветер разлохматил его жидкие каштановые волосы, окружающие выбритую макушку.

— Что, только отсрочка?

— Это зависит от вас, священник. Или мне называть вас Хокинсом?

Проклятие!

— А кто такой Хокинс? — спросил Весли.

— Не притворяйтесь, сэр. Несколько присутствовавших там дам называли вас Весли. К счастью для вас, я быстро установил истину. — Терло резко повернулся, сверкнув медными пуговицами и темным бархатом своего одеяния, затем надвинул на голову шляпу. Весли узнал ее загнутый край, прикрепленный заколкой. — Идемте со мной.

Весли попытался устоять на трясущихся ногах. Канаты на корабле натянулись. Он осмотрелся, затем его взгляд остановился на узкой палубе и рубке, расположенной за такелажем.

Слева он увидел простирающееся до бесконечности море, справа, небольшой город, прижимающийся к разбросанным кое-где скалам.

— Милфорд Хейвен, — подсказал Терло.

— Милфорд Хейвен! Боже, это же в двухстах милях от Лондона! — изумился Весли. Мили, которые представлялись ему дорогой в ад на колеснице дьявола.

— Видите, мы еще даже не покинули порт.

— А почему?

— Потому что не все мы отправляемся вместе с вами, мистер Хокинс.

— Отправляемся куда?

Терло не ответил, а продолжал идти и затем спустился в люк по трапу, от которого шел запах влажного крепежного леса и заплесневелых канатов. Двое мужчин подошли к Весли с мылом и бритвой. Через пятнадцать минут он оказался перед протектором Англии. Вид Оливера Кромвеля вернул ощущение настигшего его в конце концов ада. Кромвель стоял у деревянного письменного стола в своей каюте. Каштановые волосы с красноватым оттенком, доходящие до плеч; четко очерченное лицо, на котором красовались закрученные усы и острая борода. Глаза протектора были холодны, как покрытый снегом утес.

— Немножко изменим здесь, — пробормотал он, затем его цепкий взгляд упал на Весли. — А, мистер Хокинс. Наконец-то я добрался до вас после стольких лет поисков.

В углублениях письменного стола стоял ряд хрустальных бутылочек с серебряными пробками. Позолоченное пресс-папье и стул с прямой спинкой, атрибуты королевской власти, свидетельствовали о том, что они принадлежат знатному человеку.

Весли поставил ногу на красный турецкий ковер, покрывавший пол в этой отдельной каюте.

— Что это за корабль? — спросил он.

Кромвель поджал губы, как если бы он счел вопрос дерзким. Он гордо выпрямился, приняв позу, которая при его довольно скромной одежде выглядела несколько смешной.

— Вообще-то он назывался «Карл Великолепный», но сейчас носит имя «Виктория».

— И куда мы направляемся?

— Вы поплывете на Запад, как только получите от меня инструкции.

— Вы отправляете меня в ссылку? — Сдержанная улыбка тронула губы Кромвеля. Он потер свой легендарный ярко-красный нос.

— В ссылку? Это было бы слишком легко для такого, как вы, Хокинс.

— Ясно, вам что-то нужно от меня, иначе зачем бы вы пощадили мою жизнь, — отозвался Весли. До него внезапно дошло, что он остался жив. Жив! Лаура! Милая Лаура! При воспоминании о ней его одновременно охватили и радость, и страх.

— Вы, роялисты, всегда такие хитрые, — голос Кромвеля прозвучал резко.

Весли не среагировал на насмешку. Да, он был достаточно хитрым, чтобы ускользать от Кромвеля в течение шести лет.

— Садитесь, мистер Хокинс.

В то время, как протектор опустился в кресло с богатой резьбой, Весли сел на трехногий стул напротив него. Терло налил бренди в маленькие стаканы.

— Ирландский вопрос. — Кромвель опустил ладонь на карту, лежащую перед ним. На ней был изображен остров, на котором звездочками отмечены порты, удерживаемые Англией, и пунктирные линии, обозначающие маршрут Кромвельской армии круглоголовых.