Я просыпалась постепенно, долго не могла понять, где я нахожусь. Кажется, вчера что-то случилось… Я открыла глаза и увидела незнакомую комнату. Это открытие меня так поразило, что я тут же попыталась сесть. К сожалению, я это сделала, опираясь на правую руку, за что и поплатилась: несчастную конечность пронзила дикая боль, заставившая меня с криком упасть на кровать. Что это со мной?! Вчерашний день вспомнился не сразу, но когда вспомнился… Я осторожно уселась. Болела не только правая рука, ныло всё тело. Это надолго так?
Исследованиями в «комнате пыток» вчера дело не кончилось. Хон, едва закончив своё предупреждение относительно Сувы, тут же потащил меня в фехтовальный зал, к которому примыкала оружейная. «Чтобы исследовать связь с волшебным мечом и уточнить боевые качества». Мои. Мог бы и не уточнять, итак всё ясно. Но нет, ему хотелось самолично проверить, насколько я бездарна.
Сначала Хон растёр мою правую руку какой-то мазью, тем самым вернув ей подвижность. Потом велел взять в руки оружие, напоминающее рапиру. Ещё хмыкнул, мол, понимает, насколько это вредно, но у него нет другого выбора. И времени ждать, пока я сама поправлюсь.
Моментально удостоверившись в моей абсолютной неприспособленности к фехтованию, этот садист повесил мне на пояс волшебный меч и велел «мысленно потянуться к нему». И напал. Дальше вспоминалось смутно — сознание затуманилось под напором меча, который из ножен помогал мне более или менее держаться и всё уговаривал «показать, на что мы способны». Мысль принадлежала мне, но, уверена, без влияния оружия не обошлось. Впрочем, «держаться» в данном случае скорее означает, что Хон не выбил учебную рапиру на первой же минуте и что половину ударов я кое-как отвела. Остальные достались мне в полной мере. К концу «занятия» я ничего не соображала и могла только плакать от боли. Хон снова растёр правую руку, извинился, дал какого-то питья и буквально на руках притащил сюда.
Мда…
Комната, в которой я проснулась, была обставлена аскетически. Кровать, кроме неё зеркало и встроенный в стену шкаф. Кажется, потолок начал светиться только когда я открыла глаза.
На мне оказалось одеяние, которое я определила как ночную сорочку: светлые тона и мягкая ткань. Страшно подумать о том, кто меня переодевал… Не Сува же, в самом деле, а слуг я здесь не видела…
В шкафу оказалась моя вчерашняя одежда и светло-голубое платье. Подумав, я надела платье и продолжила «обход» комнаты. Из неё вели две двери — одна в то, что я назвала «гостиной» — небольшую комнату с тремя креслами и столиком такого же типа, как те, за которыми меня Хон вчера допрашивал. За второй скрывалось нечто, оказавшееся при ближайшем рассмотрении совмещённым санузлом. Там было всё необходимое, включая полотенце, мыло, зубную щётку и некое подобие зубной пасты. Интересно, это у них всё так обставлено, или Хон вытянул информацию из моих мыслей?
Покончив с умыванием, я прошла в «гостиную» и тут же переименовала её в столовую: на столе красовалась тарелка с бутербродами и стакан с каким-то питьём. Они всегда так едят или мне, как пленнице, нормальная еда не положена?
Второй дверью «гостиная» выходила в коридор. Кстати, дверь никак не запиралась — ни снаружи, ни изнутри. Из коридора доносились возбуждённые голоса, чем-то отбившие у меня охоту выходить. Я уселась за столик и приступила к завтраку.
Я едва успела доесть бутерброды, как дверь с треском отворилась и в комнату вбежала Сува.
— Привет! — поздоровалась она, плюхаясь в кресло. — Ты только сейчас проснулась? А я давно на ногах. Хон ещё раньше смотался.
— Куда смотался? — не поняла я.
— Куда, куда. По делам своим, вечно каких-то предателей разыскивает, врагов и вообще непонятно кого. У дожа тоже присутствует…
— У дожа?!
Фантастический аналог Венеции? Интересно, вода у них тут в таком же количестве?
— Ну да, — слегка растерялась девочка. — Дож у нас главный, но он почти ни во что не вмешивается, посылает в Совет таких, как Хон. А ты и этого не знала?
Я пожала плечами, не желая отвечать на глупый вопрос.
— Ну, ты даёшь… А я зачем пришла? Брат ушёл, я за хозяйку осталась.
— Поздравляю.
— И моя обязанность сегодня — развлекать гостей, — с наигранной весёлостью проинформировала меня девочка.
— Спасибо. Очень мило, что ты вспомнила обо мне, но я ничего не хочу и…
— Ты не поняла! — порывисто вскочила Сува. — Я не тебя пришла развлекать! Пойдём со мной!
— Куда? — подозрительно спросила я.
— Ко мне. Пойдём, Чеда!
— Зачем?
— Я тебя друзьям покажу. Ну, пошли со мной! Что тебе стоит?
— Сува, — осторожно произнесла я. — В каком смысле — покажешь?
— Ну, покажу. Пойдём!
— В качестве кого ты меня покажешь своим друзьям?
Девочка удивилась.
— Как нашу рабыню, конечно. Что сидишь, пойдём!
— Сува, я не рабыня.
— Чепуха! Тебя взяли в плен, значит, ты наша рабыня. Пойдём!
— Пусть мне это скажет Хон. Он ведь говорил, что вы не держите рабов принципиально.
— Мало ли что говорил Хон! Сейчас я хозяйка и ты должна слушаться меня!
— Скорее, ты сестра хозяина, — поправила я. Сува оскорблёно вспыхнула.
— Так ты не пойдёшь?
— Нет.
— Ну, смотри! Уж я найду способ тебя обломать!
