Волшебная суета - [64]

Дубина обрушилась всей мощью на Фокса, в последний и счастливый для юноши миг он отскочил в сторону.

— Беги, беги, маленький человечек. — воин бил себя в грудь, издавая кличи, призывающие к кровопролитию. — Ты только сильнее разжигаешь во мне огонь битвы.

Юрким зверьком Фокс бегал по пещере от Дробителя Костей. С каждой минутой сил оставалось все меньше, скорость падала, а кувырки переставали быть ловкими, становясь неуклюжими и бесполезными.

Пламя вспыхнуло ярче и перекинулось на фрак иллюзиониста, как только он приблизился к огню. Юноша упал на землю, кувыркаясь и сбивая огонь.

— Решающий удар.

И вот такие мучения ради Апельсины. Вы можете сказать, что она не достойна спасения, только не такой человек, но спасал Фокс не взрослую Апельсину, а маленькую девочку и воспоминание о ней. Девочка из детства до того, как стало ясно, что герою не стать волшебником, относилась к нему, не как к равному, но как к части семьи. День за днем он бегал и внимательно слушал ее рассказы о магии, вперемешку с раздражительными замечаниями о всех вокруг.

«Обезьяна, взявшая в лапы палку, не может считаться рыцарем, так и воин, взявший меч, встал с приматом в один ряд».

— Ты одолеешь любого врага? — закричал Фокс, свернувшись под плащом.

— Конечно. — воин чуть придержал дубина над головой.

— Прям уж. — покачал головой юноша, поморщившись от хруста в шее.

— Сомневаешься в моей силе? — воин перешагнул через огонь и, оторвав глыбу от стены, швырнул ее на середину пещеры, раздавив доспехи павших воинов.

— Ну. — Фокс не ответил на вопрос воина, а дотронулся до ушибленных ребер. Воздух с болью выходил из груди. — Со мной путешествует друг, непобедимый воин.

— Ха! И где он? Что же друг не вступится за тебя, он испугался?

— Отнюдь, друг не разменивается по пустякам и знает, что легко одолеет тебя.

— Меня? Легко? — рассвирепел воин. — Выходи! Выходи, трус, и бейся со мной!

Фокс поднялся и дошел до оторванного от стены плоского камня, использовав его как стол, иллюзионист положил на него цилиндр.

— Не ищи его, он здесь.

— Где? — воин осмотрел пещеру, ища противника, такого же могучего, как и он сам, а лучше больше.

— Сидит под шляпой. — Фокс поднял цилиндр.

Белый декоративный кролик сидел на камне, поджав под себя лапы. Пушистый снежный комок с красными глазами, как гранатовые зернышки, шевелил носом вверх и вниз.

— Да он же крошечный, как наконечник стрелы. На нем нет брони, нет меча. Чем он собирается сражаться в битве? Или ты решил уморить меня смехом.

— Не недооценивай моего хорошего друга, под его лапами пало не мало врагов.

— Тогда пусть первый бьет.

— Бить? Подожди. — Фокс наклонился к кролику. — Он говорит, что не пользуется столь варварскими методами.

— Коротышка, верно, держит меня за идиота.

— Он изматывает противника физически и морально, так как они не могут причинить ему вреда как бы не старались.

— Ни мечом?

— Нет.

— Ни копьем?

— Нет.

— А дубиной?

— Кажется, дубины еще не было.

— Аха! Вот ты и попался. Помолись своим ушастым богам!

— Еще одну секунду.

— Что еще? — воину не терпелось раздавить существо.

— Легендарному воину скучно смотреть на бессмысленные попытки его умертвить. Я накрою моего друга цилиндром.

— Делай, что хочешь, ему все равно не долго осталось скучать. — злорадствовал воин, размахивая дубиной.

Фокс положил на камень цилиндр и, незаметно спрятав кролика за спиной, отошел.

— Эх!

От удара дубиной по цилиндру вся пещера затряслась и с куполообразного потолка посыпалась каменная крошка. Смятая шляпа юного иллюзиониста приобрела прежний вид.

— Никто не выживет после удара Дробителя Костей. — страж с нежностью поцеловал и погладил дубину.

— Возможно, но я проверю.

Приподняв цилиндр, Фокс положил на камень кролика и торжественно изрек.

— Вуаля!

Воин не поверил своим глазам. Сколько воинов и чудовищ, сколько щитов и даже крепостных стен уничтожала дубина и не сосчитать, а на проклятом существе ни царапины, даже длинная шерсть все так же ровно лежит.

— Я промахнулся, другого объяснения нет.

— По-моему, удар пришелся четко по цилиндру.

Кроличий нос двигался вверх и вниз, как показалось воину, кролик даже улыбнулся и погрозил ему кулаком. Вот уж действительно, показалось так показалось.

— Второго удара он точно не выдержит.

— Давайте остановимся на первом, пока можете сохранить честь.

— Победа будет за мной.

— Как скажите.

Но ни от второго, ни от третьего и четвертого удара кролик не умер. Воин бил яростнее и сильнее, он пыхтел, выкрикивая проклятья, и задыхался. Пот лил ручьями, дубина несколько раз выскользнула из мокрых рук и улетала то в потолок, то в стену. Окончательно обессилев, воин упал на колени, держась за бесполезное оружие, годное теперь быть только подпоркой.

— О, Дитя Войны, о юный отрок разрушений и хаоса, существо уничтожено в твою честь. Прими его как жертву и благословите…

Лежащий на обломках разрушенного камня цилиндр шевельнулся. Из-под полей шляпы высунулся розовый кроличий нос.

Воин заплакал.

— Теперь я достоин пройти дальше?

— Ты — недоразвитый клоп. — всхлипнул трехметровый страж, согнувшийся до метра. — А он — воин из воинов и достойнейший из достойных. Но раз ты с ним, пусть будет так, иди и разыщи сестру и артефакт. Тебя все равно прихлопнут другие стражи.