Волнения, радости, надежды. Мысли о воспитании - [32]

Мечтая о будущем, дети представляют себя то в костюме космонавта, то мореплавателя, то артиста… Простая спецовка современного образованного рабочего или комбинезон тракториста далеко не всегда волнуют воображение ребят. Возможно, они не видят здесь настоящей романтики.

Боюсь, что мы о ней мало и не всегда убедительно рассказываем, хотя жизнь полна примеров подлинного трудового героизма, в котором раскрывается большая душа советского человека.

Пожалуй, самое трудное разговаривать с подростками. Вот передо мной семнадцатилетний школьник. Он. начитан, следит за современной литературой, увлекается модными стихами, знает толк в джазе. Короче говоря, это неглупый современный мальчик, каких миллионы. Вырос он в среде трудовой интеллигенции. Отец — служащий, мама — врач.

Эту семью я знаю давно, и вот как-то однажды зашёл разговор о будущем этого мальчика. Мальчика? Это не совсем точно, ведь у него уже паспорт, но в школе так уж укоренилось, что все девушки называют почти взрослых ребят «мальчиками». Кстати, так повелось и в этой семье.

В тот вечер, за круглым столом, в уютной семейной обстановке, я хотел проверить, действительно ли так трудно говорить о самых серьёзных вещах (причем общеизвестных) с юношей, который чуточку играл в скептика. Обычная детская болезнь, вроде быстро проходящей кори.

— Извините меня, — равнодушно говорил он, позвякивая ложечкой в стакане. — Но ведь это же очевидно. Я комсомолец, а поэтому прекрасно отдаю себе отчёт в том, что должен быть предан нашему великому делу. Я, конечно, стараюсь это доказать. Но вам было легче, ведь вы жили в другое время… Кто знает, живи я тогда, то смог бы повторить подвиг Матросова, или…

— А сегодня?

— Что сегодня? В космонавты я не гожусь. Здоровье не позволяет. Конечно, можно показать себя и в маленьких поступках. Скажем, спасти в реке ребёнка, потушить пожар. Но я за всю свою жизнь не видел ни пожаров, ни тонущих ребят, только в газетах читал. Вы, конечно, скажете, что мужество проявляется и в труде. Знаю, но я пока ещё учусь.

— Это, как тебе известно, тоже не лёгкий труд, если он добросовестный. Помнишь, что именно так и сказано в моральном кодексе — добросовестный.

Школьник ничего мне не ответил, а родители понимающе переглянулись.

Вот ведь, казалось бы, скупые строчки: «Добросовестный труд на благо общества: кто не работает, тот не ест». И мне хотелось бы поговорить о совести, правда в несколько ином плане, чем в предыдущей беседе. Ведь совесть будет главным критерием нового человека, когда исчезнут меры принуждения, когда вас будет контролировать собственный стыд, то есть, по словам К. Маркса, своего рода гнев, обращённый во внутрь.

Гнев на себя за дурные поступки. Как это важно привить ребёнку с самого детства.

Много было написано о том, что детей надо приучать к труду. Это непреложная истина. И хотя ещё встречаются некие мамаши, которые ходят жаловаться директору школы, что их дочек заставляют убирать классы, тогда как дома они ничего подобного не делают. Однако всем понятно, что посильный детский труд обязателен.

И дело не в том, чтобы приказывать, поручать то-то и то-то. Надо поддерживать инициативу ребёнка и, главное, постоянную ответственность за маленький участок домашней работы. В больших семьях, где есть старшие и младшие сёстры и братья, очень часто обязанности распределены между собой.

Совершенно умилительно смотреть, как десятилетняя девчушка ухаживает за трёхлетним братиком. Это не игра в куклы, а ответственное дело, и если подойти здесь с умом, бережно отнестись к особенностям развивающегося девичьего организма, её психике, то, кроме пользы, ничего не будет.

Во всех этих делах надо проявлять и ласку, и требовательность. Это закономерно. Но беда в том, что звучащее по-современному слово «халтура», видимо, родилось вместе с ленью, если вспомнить известную русскую поговорку «Лень прежде тебя родилась». Так иной раз корят родители своих нерадивых детей. А ребята просто халтурят.

В классе редко кто из учителей отважится сказать школьнику — лентяй. Это же всё-таки оскорбительно, но некоторые из родителей даже вступаются за лентяя.

В одной из школ произошёл следующий эпизод. Урок был посвящён Фонвизину. Ребята должны были прочитать «Недоросля».

Учительница спрашивает самого отъявленного в классе лентяя (простите, я не на уроке, а потому могу пользоваться этим определением). Она просит рассказать содержание комедии. Парень городит какую-то чепуху. Школьники смеются.

— Вот видишь, — назидательно говорит учительница. — Ты опять ничего не знаешь. Неужели так трудно было прочитать. И как только не стыдно в наши дни быть Митрофанушкой?

— Каким таким Митрофанушкой? — позёвывая, спрашивает великовозрастный ученик.

— А ты почитай. Тебе это полезно.

В классе смех. Но учительнице было потом не до смеха. Через два дня к директору является папа и говорит с возмущением:

— Как вы допускаете, чтобы преподаватели оскорбляли моего сына?

Выясняется: виновница — учительница русского языка и литературы. Обиженный папа обещал жаловаться в районе, гороно, а если нужно, дойдёт и до самого министра. Директор не видел особого криминала в поступке учительницы: в конце концов, она хотела, чтобы лентяй всё же прочитал «Недоросля». Но ничего не поделаешь, пришлось успокоить родителя, сказать, что дело будет обсуждено на педсовете.