Вольная - [45]

— Ну-ка, — медленно сказал он, — вели привести сюда посыльных… нет, слишком долго. Вели отправить кого-нибудь в гильдию магов и узнать, чьим учеником был Фархад-ага, чьи свитки оказались так похожи на «черное забвение». Но Нисаль-ага ни о чем не должен знать!

Я послушно добежала до дверей. Рашед сидел на том же месте, невидящим взглядом вперившись в пространство перед собой, и от его вида становилось не по себе.

— Мой господин думает, что Фархад-ага был учеником Нисаля-аги? — осторожно спросила я, вернувшись к тюфякам и возмутительно пустующему дастархану.

— Твой господин в этом практически уверен, — мрачно пробормотал Рашед и откинулся на локти, прикрыв глаза и расслабленно запрокинув голову назад. Лунные тени резко очертили дрогнувший кадык. — Тогда все сходится…

— А мне все еще дозволено задавать вопросы? — заинтригованно уточнила я.

— Нет, — тут же отозвался тайфа, не открывая глаз. — Вот еще. Они у тебя наверняка наполовину будут состоять из догадок и предположений, а потому нарушат порядок изложения и только все запутают. Ты ведь не собиралась спрашивать меня о соколиной охоте?

Никакой охоты у меня и в мыслях не было, и я озадаченно помотала головой. Рашед не открывал глаз, но удовлетворенно улыбнулся уголками губ, словно ничего другого и не ждал.

— А стоило бы, — наставительно объявил он, — потому что с соколиной охоты все и началось. У меня как раз были гости из других городов, тайфы, как и я, и всем им захотелось всенепременно выехать за ворота и добыть дичь как можно дальше от стен, где она особенно осторожна и хитра. Я взял с собой самых доверенных людей и поручил Нисалю-аге следить за временем, потому что до моего оборота оставались считанные часы. Но о времени все забыли, потому что вместо дичи нашли следы чужой стоянки и по брошенным вещам поняли, что на тропе останавливались не суранийцы, а кто-то из Свободных княжеств. Мы не успели нагнать их до полудня и решили остановиться у тропы, чтобы переждать жару… — Рашед досадливо поморщился. — Если бы ты знала, как трудно бывает организовать поиски, когда поисковая команда состоит сплошь из высших чиновников, каждый из которых считает, что именно его должны слушаться все остальные!

— А слушаться, несомненно, стоило моего господина, — не удержавшись, вставила я.

Рашед сурово сжал губы, пряча смешок.

— Именно, — с напускной невозмутимостью подтвердил он, — потому что только я мог почуять, что, помимо лазутчиков, на стоянке был один сураниец. Мальчик, испуганный, слабый и больной. Если бы не он, я бы нашел предлог вернуться в город и переждать ночь в своих покоях, но разве можно было упустить караван с незаконным рабом? Этак все решат, что суранийцев можно угонять, и спасай их потом по всей пустыне… а ведь лень! — мрачно заключил он. — К счастью, напоить всех градоправителей до полной невменяемости оказалось очень просто. Их мучила жара, снедал азарт и тоска по вольным годам, когда они еще не были привязаны к своим дворцам и диванам*, и этим глотком свободы в пустыне им и так нестерпимо хотелось насладиться в полной мере. Я убедился, что тайфы спят пьяные, а слуги заняты тем, что растаскивают их по шатрам и укладывают в постели, и незаметно ускользнул, чтобы пойти по следу… то есть, я думал, что ушел незаметно.

— Нисаль-ага видел, — догадалась я.

Тайфа недовольно поморщился, но отвлекаться на замечания распоясавшейся рабыне не стал.

— Я нагнал разбойничий караван из Свободных княжеств, когда уже взошла полная луна, — его губы дрогнули в неописуемо злорадной улыбке, и мне отчего-то ужасно захотелось провести по ним кончиком пальца. — Сдаваться без боя они, разумеется, не собирались, но их так впечатлило мое появление, что от попыток обороняться больше всего пострадали сами часовые. Жаль только, мальчик не выдержал. На его долю и без того выпали слишком жестокие испытания, и перемазанный в кровище оборотень стал последней каплей. Я проследил, чтобы он не видел обратного превращения, но, кажется, мальчишки еще более глазасты, чем слишком наблюдательные старые маги… должно быть, откровений Шади и собственных наблюдений Нисалю-аге хватило, чтобы понять, кто я такой. Кто мы такие. — Рашед открыл глаза и повернул голову. — Только вот он, похоже, не посчитал, что, раз уж город процветает, то тайфу стоит оставить на его месте. Видимо, процветать под управлением оборотня, с его точки зрения, все-таки табу.

Рашед помолчал, отстраненно рассматривая мое лицо, и перевернулся набок, подперев щеку ладонью.

— Я подозревал, что Нисаль обо всем догадался, но он молчал и ничем не выдавал себя.

— Сходится, — подумав, признала я. — Но почему господин решил, что во всем виноват именно Нисаль-ага?

— Потому что Лин — его невеста, — досадливо поморщился Рашед, — и они оба — мои рабы. Их дети родились бы рабами от рабов и вовсе не имели бы шанса на свободу. Нисаль долго копил, чтобы выкупить себя, но он — обученный маг и стоит так дорого, что иной купец не заработает столько за всю свою жизнь; а выкупать Лин не имело смысла — брак с рабом сделает ее собственностью мужа и господина, а поскольку предполагаемый муж и господин и так принадлежит мне… — тайфа дернул уголком рта. — Я не удивлюсь, если выяснится, что торговля контрабандными рабами — затея Нисаля. Он умен, осторожен и очень талантлив во всем, что касается магии. Ему не составило бы труда разработать плетение «черного забвения» — а оборудованием для изготовления свитков его щедро снабжаю я сам. Исключительно выгодное дело! Только вот потом на горизонте появилась ты…