Вольная - [44]

Малих поклонился — куда глубже, чем когда-либо кланялся мне или папе — и, пятясь, покинул господские комнаты. Из коридора еще донесся его голос, уверенно передающий янычарам приказ тайфы, — а потом двери закрылись, отсекая посторонние звуки.

Я осталась один на один с оборотнем, и какой-то относительно здравомыслящий голосок в моей голове подсказывал, что радовать это меня не должно вовсе.

Но у меня всегда было плохо со здравомыслием.

А тайфа оперся локтем о тюфяк и задумчиво склонил голову к плечу, не сводя с меня внимательного взгляда. Кто-то другой в такой позе выглядел бы расслабленным, если не расхлябанным, но не он — хоть я и не смогла бы объяснить, отчего.

— А тебя я не заинтересовал своими посулами за верную службу, — констатировал Рашед и выразительно кивнул на ковер перед собой. — Иди сюда и договаривай. Раз уж ты здесь, а не сдала меня и Руа чорваджи-баши и султану, значит, считаешь, что я на своем месте по праву. Тогда что не так?

— Луна еще не зашла, — растерянно сообщила я.

Рашед лениво обернулся к арке на террасу, и я невольно поразилась текучей звериной грации. И как я не замечала раньше?..

— Не зашла, — согласился он и тяжело вздохнул. — Ясно. Ты хочешь не золота. Ты хочешь правды.

Я прислушалась к себе — и с удивлением кивнула.

Мне и в самом деле было куда важнее узнать, что же представляет из себя тайфа — и что происходит под его крышей. А вот благоразумная женщина в первую очередь думала бы о своей крыше, что грозила вот-вот прохудиться.

Но где благоразумие и где я?

— Эта правда дорого тебе обойдется, — сказал Рашед так спокойно, что у меня мурашки по спине пробежали. — Не потому, что я что-то за нее попрошу, а потому, что она слишком многое изменит, будучи произнесенной вслух, — он помедлил и осторожно протянул руку, чтобы убрать с моего лица выбившуюся из-под чалмы прядь.

Я не стала отстраняться. А он — не стал убирать руку.

— Меня уже не напугать переменами, мой господин, — усмехнулась я, открыто встретив его взгляд. — Но прежде чем я начну задавать вопросы… ты сказал, что больше не доверяешь Нисалю-аге. Почему?

Он тоже не отводил глаза, и на их дне мне мерещился азартный, хищный интерес.

— О, тут все просто. Я не позволял Малиху идти с тобой. Я вообще не отдавал приказа отправиться в гильдию магов именно сегодня.

Прим. авт.:

Садовники зачастую выполняли еще и работу палачей.

Глава 16.1. Лисья честность

Сытый нарезает ломти для голодного не спеша.

— арабская пословица

Если тайфа рассчитывал после столь сенсационного заявления снова вернуться к теме себя любимого (а то и аккуратно подвести разговор к чему-нибудь еще более интригующему), то жестоко разочаровался.

Я моментально подобралась, поплотнее запахнулась в джеллабу и нахмурилась:

— Но мой господин поддержал идею устроить выезд двора, да и Малих не смог бы покинуть дворец без приказа!

Рашед нарисовал большим пальцем горячий полукруг у меня на щеке, но отклика не дождался и с тяжелым вздохом убрал руку.

— Поддержал, — признал он, насупившись, — но ни слова не сказал о том, что выезд двора нужно устроить немедленно. По совести, я изрядно удивлен, что Руа не пресекла твои начинания в зародыше… она-то прекрасно представляла, чем рискует!

Утренние события отчего-то вспоминались с трудом, словно прошло очень и очень много времени, но я все-таки выцарапала из памяти разговор с Руа-тайфой — и неподдельно смутилась. К счастью, объяснять Рашеду, что же произошло, не понадобилось: едва окинув взглядом мою виноватую физиономию, он кивнул своим мыслям и досадливо поморщился:

— Ну да, ты решила, что раз я согласен, то исполнить волю господина нужно немедленно, — он сжал пальцами переносицу, — и сказала Руа, что выезд запланирован на сегодняшний день. А она не решилась спорить с волей брата и понадеялась, что успеет вернуться во дворец до того, как взойдет луна, но в итоге прождала тебя слишком долго.

— Архивариус очень долго искал свитки, — виновато пробормотала я.

— Хасур-ага? — неподдельно удивился Рашед. — Да он же знает архив лучше, чем своих детей!

Жаловаться на вредного старика не хотелось, и я только развела руками. Лучше, не лучше — а в гильдии я застряла именно потому, что битый час ждала, когда же он принесет свитки.

— Ладно, давай по порядку, — встряхнулся тайфа. — Ты получила от Малиха записку и решила, что он всенепременно нужен тебе в сопровождающие. Сама ты покинуть женскую половину без сопровождения не могла, да и не успевала, а потому послала новую служанку — к кому?

Я напрягла память. Она отчаянно сопротивлялась.

— Абия собиралась к Абдулахаду-аге, потому что он мог пройти на мужскую половину, — вспомнила я. — Доложить об успехе она не успела, поскольку Руа очень торопилась, но Малих присоединился к шествию, и я не стала задавать вопросов.

— А стоило бы, — вздохнул тайфа, — потому что Абдулахад-ага должен был вести долгий и обстоятельный разговор с новыми учителями для гарема, а значит, и так был на мужской половине — и Абия прийти к нему не могла. Значит, она обратилась к первой помощнице смотрителя…

— К Лин? Она забегала к Руа-тайфе и спрашивала, присоединится ли госпожа к выезду, — смутно припомнила я и осеклась: глаза у Рашеда сделались совсем звериными — светлыми до прозрачности, хищными и нерассуждающе злыми. — Мой господин?