Волков тебе по следу - [12]

— Да, я о том же подумала, когда узнала, что ты приехала, — демонстративно зевнула хозяйка замка, подпирая подбородок кулаком.

— Ах, защитите меня от этой ненормальной! — жалобно морща брови, эсса Найна спряталась за спину оказавшегося рядом Айрела, тут же доверчиво ухватившись за его одежду.

Бард, не ожидавший ничего такого, растерянно поглядел на Майру Роттери, с интересом наблюдавшую за ним из-под полуприкрытых век. Ссориться с ней не входило в его планы.

— Э-э-э… — протянул он, спешно соображая, как быть. — Может быть, вам стоит помириться?

Гостья посмотрела на музыканта с легкой досадой и недоумением, хозяйка дома громко и зло рассмеялась, запрокинув голову назад. Айрел подумал, что, возможно, ему следовало промолчать.

* * *

Атмосфера за столом была тихой и напряженной. Говерал нервировало обилие рыбных блюд, специально для Карза пожарили и нафаршировали еще одного гуся — со сливовым соусом, чтоб наверняка. Айрел был немного шокирован столь вызывающим негостеприимством: Орвелл Роттери словно сознательно настраивал гостей против себя.

Элжин Говерал, уже менее уверенно изображавший дружелюбие и радость встречи, раз за разом пытался вовлечь сотрапезников в какую-нибудь беседу. Предложенные им темы поддерживали разве что члены его семьи, да иногда из вежливости Лайдли с Айрелом. Кел Радфорд изнывал от желания подробно расспросить «княжича» о его жизни в Кендрии, но сдерживался, зная, как дядю раздражали его постоянные разговоры на эту тему. Роттери ели молча. «На иных поминках застолье веселее проходит», — подумалось барду.

— Вы еще не начали готовиться к Воздвижению? — не сдавался саэ Элжин, твердо намеренный заставить хозяев с ним говорить.

Тут же понял, что выбрал неудачную тему для разговора: Воздвижение был одним из главных религиозных праздников. Именно в этот день когда-то в незапамятные времена во славу Владычицы установили первый столб с шаром на вершине. Справляли его всегда с размахом: украшали дома, строили колонны из снега, дарили подарки, устраивали настоящие пиршества, по традиции обязательно готовя блюдо, которое никогда прежде не пробовали. Веселое и светлое торжество.

Не для Майры Роттери.

Будучи отлученной от церкви, она не имела права зайти даже в маленький семейный храм, расположенный во внутреннем дворе шесского замка. Не могла присутствовать при религиозных церемониях и празднествах, есть с накрытого по их поводу стола. Ее брак никогда не получил бы благословения, а дети не прошли бы ритуал приобщения. Эссе Майре не приходилось рассчитывать на нормальные похороны, а загробье грозило оказаться столь ужасным, что уж лучше сразу назваться чужим именем — всё равно терять нечего, да и никакой надежды спастись хотя бы спустя тысячу лет мучений.

Она быстро научилась делать вид, что ее это ни капли не волнует. Вот и в этот раз и бровью не повела. Зато ее отец, и без того угрюмый, зло нахмурился, да Ригил Карза слегка поморщился, раздосадованный промахом спутника.

— Представляете, в этом году мы будем готовить куалалу! — воскликнула эсса Найна, обращаясь преимущественно к Айрелу. — Еще в сентябре заказали для нее чуднофрукты из самой Урды! Их нам везут по морю на кораблях! Вы просто обязаны справить Воздвижение у нас!

Девушка принялась восторженно живописать, что еще Говерал собрались устроить на праздник, не то не понимая неловкости момента, не то как раз таки понимая и потому особенно стараясь. Саэ Элжин предостерегающе кашлянул, эсса замолчала и вопросительно на него посмотрела. Осознав, что тот пытался до нее донести, испуганно округлила глаза, приложила ладошку к губам и с показной жалостью глянула на Майру.

— Тем более что Роттери вряд ли станут его как-то особенно отмечать, — закончила она, опуская взгляд в тарелку и невозмутимо возвращаясь к трапезе.

— Вы знаете, я знаком с одним жрецом. Очень компетентным, смею сказать, — словно между прочим сообщил Лайдли, не обращаясь ни к кому конкретно. — И по его словам в Заветах упоминается всего одно основание для анафемы — хула на саму Давиану. То есть, например, если кто-то вдруг запустит тухлым яйцом в архижреца, а тот из мести возьмет и отлучит негодяя от церкви, то Владычица не обратит на это никакого внимания. Какое дело великой богине до людских обид и склок? — мужчина философски пожал плечами. — А неподкрепленный ее волей ритуал силы не имеет и никаких последствий для души не несет.

Айрелу подумалось, что, вероятно, дворянин с мошенницей говорили об одном и том же жреце. И что как бы того самого однажды не придали анафеме за религиозные взгляды, существенно отличающиеся от общепринятых.

— Хотя нет, — оживился Лайдли, словно ему в голову пришла интересная мысль. — Не удивлюсь, если в итоге богиня как следует всыплет этому мстительному архижрецу. За то, что тот прикрывал ее именем злоупотребление властью и служебный подлог. Что уж говорить о людях, так же запятнавшихся, но менее приближенных к Владычице?.. — дворянин сокрушенно покачал головой и вздохнул. — Полагаю, загробье им совсем не понравится.

За столом повисло молчание. Эсса Майра недоверчиво косилась на кендрийца, с самым невинным видом оглядывавшего присутствующих. Найна Говерал, судя по тревожной морщинке, пролегшей меж бровей, задумалась о чем-то невеселом.